Преступления инженера Зоркина

— Подожди, Пантелеев. Запомни: наш разговор должен остаться в тайне. Ты расскажи мне, где живет Семен, я сам разыщу его.

И Володя рассказал. Он не помнил номера дома, но знал улицу, дал точный ориентир: поликлиника, напротив зеленые ворота, войдя в которые, надо повернуть направо, постучаться в первую квартиру. Ходжаев поблагодарил Пантелеева. Крепко пожал ему руку, повторив напоследок:

— Никому ни слова, Володя. Помни, я тебе раскрыл тайну следствия, храни ее тщательно. Дня через три позвони мне по телефону, мы встретимся и поговорим по душам.

Шел одиннадцатый час вечера, когда Ходжаев со старшинами подъехал на автомашине к поликлинике. Перейдя на противоположную сторону, оперативники остановились перед железными воротами, выкрашенными в зеленый цвет. Ворота были раскрыты, двор пуст и гол. Луна, точно яркий фонарь, освещала одинокий карагач и зарешеченные палисадники; по углам — крохотные зеленые пятачки перед входами в квартиры. Направо вела дорожка, вымощенная булыжником, упираясь в низкую полузастекленную дверь. Внутри было темно.

Ходжаев постучался резко, требовательно. Никакого ответа. Старшины встали по-обеим сторонам двери, расстегнули кобуры, готовые в любую секунду выхватить пистолеты. Ходжаев забарабанил по стеклу еще сильнее, но тщетно. Рядом, в соседней квартире, зажегся свет, послышался звон дверной цепочки и показался мужчина лет пятидесяти, грузный, седой, в пижамных брюках, в майке. Увидев человека в штатском и двух милиционеров, он с тревогой спросил:

— Вы к кому?

— Кедровский здесь живет?

— Да! Но его нет дома. Как вчера утром ушел на работу, так с тех пор не приходил.

— Разрешите войти к вам?

— Пожалуйста!

В комнате, усадив работников милиции за большой прямоугольный стол, хозяин дома назвал себя: Борщов, слесарь завода железобетонных изделий. Неторопливо рассказал о соседе.

Семен Викторович Кедровский живет в этом доме с самого рождения. В 1958 году похоронил мать, отец же оставил семью еще до войны. Семену сейчас за тридцать, работает он в ремонтно-строительном управлении № 5 маляром. Не женат. Любит выпить, часто не ночует дома.

— Молодой еще, не нагулялся, — заключил Борщов снисходительно.

Ходжаев только кивнул в ответ. Спросил:

— Вы не будете возражать, если старшины останутся у вас? В конце концов Кедровский должен вернуться домой, а нам очень нужно поговорить с ним. Да, кстати, я могу побеседовать с вашей женой?

Павел Иванович вскинул вверх брови, посерьезнел. Сказал:

— Видно натворил что-то Семен? Раз так, оставайтесь, ждите. А жена охранницей в Министерстве связи работает, она сегодня на дежурство заступила и только утром вернется. Она сможет побольше о Кедровском рассказать.

Ходжаев застал Сенявского в кабинете, шагавшим из угла в угол. Петр Петрович позволял себе такую «вольность», лишь оставаясь один или в присутствии Агзама Ходжаевича, которого знал много лет, ценил не только как отличного помощника, но и как лучшего друга, и потому не стеснялся выказывать при нем своего волнения.

Ходжаев доложил, не пропустив ни одной мелочи. Офицеры с минуту сидели молча. Потом Сенявский потянулся к телефонной трубке:

— Ты сказал, что Кедровский работает в пятом ремстройуправлении. Это — у Зайцева. Позвоню ему домой.

— Валентин Владимирович, здравствуй! Сенявский говорит. Извини, что так поздно беспокою, но мне надо знать: у тебя Кедровский работает?

— Да-да! Маляр! Зовут Семеном Викторовичем.

— Что? В отпуск вчера ушел?.. Без содержания, на две недели?.. Так-так слушаю. Говори... говори... И все? Больше ничего добавить не можешь?.. Ну, спасибо, извини еще раз! Отдыхай... Да нет, он мне по одному делу нужен... Ты не беспокойся, считай, что ничего не случилось, и я с тобой не беседовал. До свидания!

Положив трубку, капитан поджал нижнюю губу, чиркнул спичкой о коробок, глубоко затянулся папиросным дымком.

— Плохо дело, Агзам. Зайцев сообщил, что Кедровский вчера утром пришел к нему очень возбужденный и заявил, что едет в Кумыр к тяжело заболевшей тетке, единственной родственнице, оставшейся у него. Буквально вынудил Зайцева подписать приказ об отпуске. Обещал вернуться через две недели. Видно придется обратиться за помощью в республиканское управление, чтобы перекрыть Кедровскому все дороги для бегства. На всякий случай надо сообщить кумырским товарищам, пусть задержат Кедровского, если он действительно поехал туда.

— Звони, Петр. Это не помешает. А мне разреши сейчас съездить в Министерство связи к Борщовой. Авось, как говорится, она что-то дельное подскажет. Ведь женщины — народ наблюдательный, а она, считай, три десятка лет бок о бок с Кедровским живет.

— Отправляйся, Агзам. И если что важное выяснишь, не медли, звони прямо из Министерства... Да! Форму надень, а то ведь среди ночи в штатском Борисова тебя в здание не пустит.

После отъезда старшего лейтенанта прошло с полчаса. Телефон на столе Сенявского вдруг залился тревожной трелью. Капитан подхватил трубку:

— Сенявский слушает!