Преступная связь

— Спасибо, спасибо, — продолжал Триани. — Думаю, вы все знаете, каким богатым опытом обладают эти люди и какие они замечательные парни. Я хочу сообщить вам...

— Да знаем, что они ублюдки и дерьмо, — заметил один детектив.

— ...прежде всего...

— Тшш-шш.

— ...мы найдем тех двух подонков, которые совершили убийство. Я клянусь, мы не будем знать покоя, пока честь нашей семьи...

— Трепло, — бросил детектив.

— Неужели ты не можешь оказать людям уважение? — ухмыльнулся другой.

* * *

Молли никак не могла взять в толк, как в прошлую среду оказались в одном ресторане ее мать и тот человек, что спас ее в декабре. Исчез куда-то на целых шесть месяцев и вдруг объявляется как раз на месте будущей трагедии. Очень странное стечение обстоятельств. Она обязательно расспросила бы маму, будь та жива.

У нее в голове не укладывалось то, что писали газеты об Эндрю. И фамилия у него, оказывается, не Фарелл, а Фавиола. И вообще, как мог человек, с которым они обедали сразу после Рождества, оказаться лидером могущественной преступной группировки, которого в прессе иначе как «Боссом» не называют, словно он Брюс Спрингстен. Итак, Босс решил пообедать в маленьком итальянском ресторанчике, где совершенно — прошу вас учесть — случайно папа с мамой тоже назначили встречу. Неудивительно, что газетчики умирали от любопытства: что на самом деле делала там красивая молодая белокурая жена заместителя окружного прокурора?

Но ни одна газета не знала, что Сара Фитц Уэллес — они постоянно писали ее девичью фамилию, словно она, по меньшей мере, Хиллари Родхэм Клинтон — уже встречалась с Эндрю Фавиолой шесть месяцев назад. Одна только Молли знала. Ну, ее отец тоже, но немного по-другому; они рассказали ему об Эндрю Фарелле, очаровательном молодом человеке, который спас жизнь его дочери. Ну так что все-таки мама делала с ним в ресторане в прошлую среду?

Но почему именно с ним?

Папа говорит, что он как раз ехал к ней. Значит, остается предположить, что работники ресторана ошиблись, когда утверждали, что она сидела с гангстером за одним столиком, держалась с гангстером за руки, увлеченно разговаривала...

Но неужели Эндрю действительно был гангстером?

Все газеты опубликовали именно его фотографии, тут сомнений никаких нет.

Босс.

Который, по официальной полицейской версии, в одиночестве сидел за столом, и по роковой случайности мама, проходя мимо, попала в «смертельный поток свинца», как написала «Дейли ньюс». Но неужели мама не узнала бы Эндрю? Неужели она бы не закричала: «Эндрю! Какая встреча! Помните, как вы спасли жизнь Молли, моей дорогой дочери?» Как она могла не узнать его? Я узнала бы его сразу же.

«Мама, — думала она, — мамочка, ну что ты делала в том ресторане в прошлую среду?»

Ей хотелось спросить отца, правда ли то, что он ехал на встречу с мамой в тот день, когда ее убили. Но вместо этого спросила: верно ли газеты пишут об Эндрю Фавиоле?

Отец ответил:

— Да, Молли, все верно.

И тогда она не стала говорить ему, что Эндрю Фавиола — это тот самый Эндрю Фарелл, который когда-то спас ей жизнь. Давным-давно, когда она была еще ребенком.

* * *

Майкл нашел эти страницы, разбирая вещи Сары. Они лежали в конверте, в ее портфеле, среди прочих школьных бумаг.

На хорошей бумаге, напечатанные на машинке через два интервала.

Написала их какая-то Лоретта Барнс. Майкл припомнил, что Сара время от времени упоминала ее имя. Кажется, одна из ее лучших учениц.

На первой странице — заголовок

КАК Я ПРОВЕДУ ЛЕТО.

* * *

Он сидел на кушетке в гостиной, где впервые дал прослушать Саре уличающие ее записи. В коридоре громко тикали дедушкины часы. Сперва Майкл подумал, что Сара задала детям такое сочинение. Но он слишком хорошо ее знал...

Он раньше думал, что хорошо ее знает...

Когда-то, давным-давно, он считал, что знает Сару лучше, чем какую-либо другую женщину...

И, однако, зная ее...

...Она никогда не задавала такие примитивные задания, даже в самых младших классах. Наверное, ученица, та самая Лоретта Барнс, сама придумала заголовок, в качестве пародии на бесчисленные сочинения на тему КАК Я ПРОВЕЛА ЛЕТО, которые ей приходилось писать, начиная с детского сада.

Когда Майкл начал читать, ему все стало ясно:

Как я проведу лето...

Когда закроется школа...

Что я буду делать...

Наверное, я буду смотреть, как наркоманы и торговцы наркотиками танцуют свой танец смерти в том аду, где я живу, и буду надеяться, что мне удастся выжить.

Как я проведу лето...

Наверное, я буду уворачиваться от пуль, веером летящих из красивых и быстрых машин, и стараться не наступить в лужи крови на пути в церковь, где я по воскресеньям буду молиться, что мне удастся выжить.

Как я проведу лето...

Наверное, я буду смотреть на младенцев, забытых в манежах, и проклинать про себя их обкуренных мамаш и тех скотов, что продают им смерть, но я все же рассчитываю, что мне удастся выжить.

Как я проведу лето...