Преступник

Небольшой катерок рассекал воды Золотого Рога, направляясь к Галатскому мосту. Глядя поверх мокрых канатов, Джеврие любовалась развертывающейся панорамой заснеженного Стамбула. На голубом, безоблачном небе ярко сияло солнце. Все вокруг словно обновилось и сверкало ослепительной белизной.

Было холодно, воздух прозрачен и чист.

Джеврие несколько раз глубоко вдохнула и с силой выдохнула воздух — так всегда делал Джевдет, он перенял это у спортсменов.

Наконец-то она обманула противную старуху и вырвалась в Стамбул! Нет на свете города больше и красивее Стамбула. Текирдаг по сравнению с ним — деревня! Сейчас она сойдет у Галатского моста, повиснет на трамвае, соскочит у мечети Султанахмед и… А пропустят ли ее сегодня в тюрьму? Эх, да что там! Пусть даже она и не увидит Джевдета-аби — все равно она уже ближе к нему!

Как плохо, что она не умеет ни читать, ни писать. Написала бы пару строчек и спросила, как он там? С того дня, как они расстались, она не могла увидеть его или даже спросить о нем. «Может, он уже не в тюрьме? Если в тюрьме, то, наверное, сердится на меня. Он мог подумать, что я обманывала его, когда говорила: „И меня посадят с тобой в тюрьму, скажи, что деньги украл ты!“ Но какой же здесь обман? Я и в самом деле думала, что мы будем вместе. Откуда мне было знать, что дело кончится тем, что меня разлучат с Джевдетом-аби и вернут к бабке…»

Она не сердилась больше на старуху. Ведь та разрешила ей поехать в Стамбул. «Но с одним условием! — сказала старая Пембе. — Ты будешь меня слушаться, наденешь туфли на высоких каблуках, накрасишь губы, будешь танцевать, не побежишь в тюрьму к этому паршивому щенку Джевдету!»

Джеврие согласилась. Ведь за одну возможность попасть в Стамбул она все готова была пообещать, даже садиться, как раньше, на колени к посетителям кофеен. Но она этого никогда не сделает. Пусть лучше ее убьют! Не собиралась она также надевать туфли на высоких каблуках и красить губы. Но сейчас главное — молчать.

Вместе с бабкой они опять поселятся в старом бараке. Старуха цыганка останется жить у них. Ну и пусть, какой от нее вред?

Не успел катер причалить у Галатского моста, как Джеврие спрыгнула на пристань. Она не слышала, как вслед ей выругался матрос, принимавший брошенный с катера канат. Пулей взлетела Джеврие по ступенькам лестницы. Мимо проносились автомобили, трамваи. Джеврие прицепилась сзади к трамваю со знакомой табличкой. Мелькнула мысль: как же идти в тюрьму с пустыми руками?

Джеврие соскочила на площади Эминёню. Что делать? Денег нет, а идти к Джевдету с пустыми руками она не может. И все же она должна пойти! А что, если попросить милостыню?

На трамвайной остановке было много народу. Прихрамывая, Джеврие затянула:

— Подайте ради аллаха и ваших близких! Три дня голодаю. Зимой, когда идет снег, моя бабушка всегда болеет… — И, вытащив из кармана помятый рецепт, продолжала: — Я никак не могу заказать лекарства по этому рецепту, тетеньки и дяденьки! Да сохранит аллах вашу молодость!

Джеврие подошла к пожилому, хорошо одетому мужчине, думая, что он попадется на удочку. Тот сразу понял ее хитрость.

— Отстань! — сердито буркнул мужчина. — Откуда ты взяла, что я молодой?

Все же он достал из кармана десять курушей и с отвращением протянул их Джеврие. Взяв деньги, она подошла к старушке и, понизив голос, решила повторить тот же прием.

— Да продлит аллах вашу молодость, тетенька!

Женщина оглянулась по сторонам: ей понравилось, что девочка назвала ее молодой, но она не хотела, чтобы кто-нибудь слышал это. Никто, кажется, не обращал на них внимания. Тогда, желая поскорее избавиться от нищенки, она тоже подала ей десять курушей.

Так за какой-нибудь час Джеврие набрала семьдесят три куруша. Купив сыру, пастырмы[52], колбасы и большую французскую булку, она положила все в бумажный пакет и побежала снова на трамвайную остановку. На этот раз Джеврие уже не прицепилась к трамваю. Войдя в вагон, она, как настоящая пассажирка, взяла билет. Вечером Джеврие, конечно, не откроется бабке, что ходила к Джевдету. Она наберет еще несколько курушей и отдаст их старухе. Та, возможно, даже и не спросит, где она была.

Джеврие сошла у мечети Султанахмед и направилась к тюрьме. Там она неожиданно встретила Кости и страшно обрадовалась. Как одержимая бросилась она к нему на шею. Они расцеловались.

— Откуда ты взялась, Джеврие?

— Вчера вечером мы приехали из Текирдага!

— Как поживаешь?

— Хорошо, а ты? Как Джевдет-аби?

Глаза Кости заблестели.

— Он еще в тюрьме, но скоро мы вытащим его оттуда.

— Правда? Но как?

Кости подробно рассказал о Хасане, о молодом адвокате и его жене.

На душе у Джеврие стало легче. Ее очень заинтересовал новый друг Джевдета — Хасан.

— Когда он придет, Кости-аби?

— Хасан забежал к адвокату, скоро будет здесь!

— А кто он?

— Учится в школе. Если бы не он, ни один адвокат не взялся бы без денег за дело Джевдета!

— Значит, Хасан уговорил адвоката? Ах, если бы я знала!..

— Что бы ты сделала?

— Ну, раз уговоры помогают…

— Что ты! Дело не в уговорах! Просто Хасан умеет задеть человека за душу!