Преступники «на доверие». Неординарные мошенничества, ограбления и кражи

– От момента задержания Брайана Уэллса первым нарядом (полицейскими Стаффордом и Вейбелем) до взрыва бомбы прошло 46 минут. Это время известно точно из хронометража видеозаписей, которые вели операторы компании WSEE-TV с трёх разных точек (т.е. результат подтверждается независимо тремя видеозаписями!). Однако журналистам практически сразу было запрещено делать какие-либо комментарии по этому делу, а сами оригиналы видеозаписей были изъяты ФБР. К огромному удивлению журналистов и родственников Уэллса через несколько месяцев представители правоохранительных органов стали утверждать, будто между задержанием Уэллса и моментом взрыва прошло всего-то 15—20 минут! Когда возмущённые журналисты принялись поправлять представителей полиции, те несколько «уточнили» данную деталь и нехотя признали, что на самом деле интервал времени между задержанием и взрывом был «несколько больше» и составлял 20—25 мин. Эта точка зрения стала официальной, её впоследствии озвучивали и представители ФБР, и Прокуратуры. Однако указанная цифра, как достоверно известно, действительности не соответствует. Почему правоохранительные органы пошли на явную и даже наглую ложь, несмотря на то, что большое число свидетелей были готовы подтвердить их неправоту?

– Почему долго не приезжала команда разминирования? Сапёры прибыли за 14 минут до взрыва и ничем помочь Уэллсу не смогли, в том числе и по причине нехватки времени. Данное обстоятельство рождает вполне логичный вопрос – почему группа быстрого реагирования, в состав которой входит и группа разминирования, вместо положенных ей по нормативам 5—7 минут «реакции на вызов», добиралась до нужного места аж 32 минуты?

– Почему специальный агент ФБР Джеральд Кларк, являвшийся старшим по званию среди всех прочих представителей правоохранительного сообщества и имевший немалый опыт расследования банковских ограблений, не вступил в переговоры с ещё живым Брайаном Уэллсом, а потратил драгоценное время на телефонные звонки неизвестным лицам?

– Почему первая пара патрульных самоустранилась от допроса задержанного, хотя такой допрос являлся их прямой обязанностью, особенно в случае совершения преступления общественно опасным способом (т.е. с использованием или угрозой использования взрывного устройства)? Эти патрульные проявили непрофессионализм или малодушие? Если «да», то почему впоследствии они не были наказаны за своё преступное бездействие? Но если патрульные Стаффорд и Вейбель всё же провели первый допрос задержанного – а скорее всего, так оно и было, – то почему этот факт замалчивается в официальных документах?

– Почему вторая пара патрульных – Шимански и Доуди – в процессе довольно продолжительного общения с Уэллсом не выяснила многие принципиально важные вопросы, связанные с обстоятельством нападения неизвестных преступников на Брайана, а именно – их численность, описание внешнего вида, наличие особых примет, имена или клички, которые преступники использовали при обращении друг к другу, описание автомашины, на которой подъехали преступники к месту встречи, оружие, имевшееся в их распоряжении и т.п.? Почему вместо конкретного разговора по деталям преступления полицейские пустились в малосодержательную беседу по вопросам, имевшим весьма опосредованное отношение к происходившему, как-то – о работе Уэллса, его строгом начальнике, о беспокойной сестре и т.п.?

При анализе действий Брайана Уэллса вызывали вопросы следующие очевидные противоречия или, выражаясь мягче, неясные моменты:

– Почему Уэллс поверил обещанию преступников оставить его в живых и сообщить порядок деактивации бомбы после выполнения всех их требований? Ведь очевидно, что преступникам не нужен был живой свидетель, видевший их лица, слышавший их голоса и потому способный опознать! Неужели Уэллс оказался до такой степени наивен, что поверил в то, будто его в конечном итоге оставят в живых?

– Почему Уэллс вообще согласился принять участие в реализации преступного замысла, ведь согласие самостоятельно ограбить банк автоматически превращало его в соучастника преступления? Тот нюанс, что ему будто бы угрожали убийством, является смягчающим, но отнюдь не оправдывающим обстоятельством. Который, кстати, ещё нуждался в юридически корректном обосновании. Соглашаясь пойти с бомбой на шее в общественное место, Брайан Уэллс совершал преступление независимо от того, действовал ли он добровольно или по принуждению. Можно ли допустить, что погибший не понимал, что делает?