Преступные камни

Инна Львовна удивилась:

— Вообще не знаю. Миша попросил в агентстве надежных, но не сильно дорогих. Мы же не думали, что так обернется…

— Архип сегодня все время был здесь?

— Да. Врача привел. Лекарства мне давал. Михаила проведывал. Ты что, думаешь, это кто-то из них?

В глазах Инны Львовны заплескался страх.

— Не знаю. Может, вы вообще не устрицами отравились? Ничего подозрительного в ресторане не заметили?

Ирина Львовна, которая в этот момент поднесла ко рту стакан с водой, аж поперхнулась:

— Ты считаешь… Нас нарочно отравили?!

— Могли. Никто ж не знал, что вы нам билеты отдадите. Меньше народу в ложе было бы. Только кто это мог сделать? Гена? Сами-то вы что думаете?

Инна Львовна поставила стакан на столик. И твердо сказала:

— Я думаю, права была гид Катя. Про́клятые это звезды. Несчастливые. Хватит с меня Вены. Надо домой улетать. Раз в жизни захотела отдохнуть по-европейски. Чтобы все красиво, благородно. Подругам рассказать… И вот пожалуйста! Все, девочки, я устала.

Если честно, я тоже уже мечтала об одном: лечь в койку и забыться сном.

Мы пожелали Ирине Львовне спокойной ночи.

Но сами спокойствия не обрели.

Неожиданный визит

Как только мы вошли в номер, к нам постучали.

Я открыла дверь. И замерла на пороге.

— Ты что, ждешь, что я сейчас об голову кирпич разобью? — пробурчал бывший десантник Гена. — Ну не вожу я с собой кирпичи!

И он сделал попытку просочиться в наш номер. Машка преградила ему путь грудью.

— Тебя разве не арестовали?

— За то, что ложу перепутал? Нет. Вы, вижу, тоже на свободе.

— Чего тебе надо?

— Маша, не тупи! Дай войти.

К моему удивлению, Машка отошла в сторону и пропустила в наш номер потенциального убийцу. Еще и дверь за ним закрыла.

— У вас выпить ничего нет? — прицельно-снайперски оглядел комнату Гена.

— Обалдел? — хмыкнула Машка.

— А пожрать? Я из-за их ментовки даже не обедал.

— Мы не едим на ночь, — сурово ответила подруга.

— Зря, — вздохнул Гена. — Это очень вкусно.

И плюхнулся на наш диван, отчего тот тоскливо крякнул.

— Что, Жанку кокнул, теперь к нам пришел выпить-закусить? — пошла в наступление Машка.

— Бомбическая логика. Я клиентов не убиваю и то, что охраняю, не краду, — отчеканил Гена. — Но полиция, нутром чую, хочет свалить все на меня. Прошлое им мое не нравится.

— А что у тебя в прошлом? Горы трупов?

Гена насупился:

— Помощь братским странам в защите рубежей.

— От нас чего надо?

Гена вздохнул.

— Ты девка башковитая. Лучше меня тут соображаешь. Я за границей только в Турции был. Ну, не считая… Эти арийцы что-то рокочут, а я ничего не понимаю. Могу ответить лишь хенде хох. Переводчик идиот. Вы хоть по-английски болтаете. Короче, нужно найти, какая сука это сделала.

— Думаешь, это женщина? — вскинулась Машка.

— Сука в широком смысле слова. Ты хвасталась, что хороший расследователь. Так расследуй!

— Что говорит Архип? — уже деловито спросила Машка.

— Сидит, глаза пучит. Желторотик. Говорит, все время при хозяевах был. Он по малолетству что-то на родине накосячил, не с теми парнями связался. И сейчас боится, что это дерьмо всплывет.

— Да, дерьма в истории многовато. Слить кому-то информацию твой желторотик мог?

— Вот. Уже соображаешь. Я спрашивал, он, конечно, в несознанке. Но теоретически — мог. Вопрос — кому? Что, выпить правда ничего нет?

Машка вздохнула, пошла к шкафу, достала начатую нами вчера бутылку дорогого вина. Налила Гене половину бокала. Потом глянула в его жадные глаза — и долила до верха.

— Небось кислое? — для вида поморщился он.

И опрокинул бокал французского бордо залпом.

Мы с Машкой переглянулись.

— Ффу! Полегчало. Что хочу сказать. Я человек военный. Всегда смотрю на часы. Зашел в здание в 12.31. Первые одуваны как раз стали выползать. Потом носился, как недоморенный таракан. Мишка в армии не служил, право-лево в ложах перепутал. К вам вошел в 12.46. Вот за эти пятнадцать минут кто-то Жанку того… Работал профи. Такой яд по рецепту в аптеке не купишь. Короче, я не слушал, когда Лена про того парня говорила. А теперь я бы его пощупал. Кто такой, откуда. Дуру эту на рецепции пытался расколоть, но она только глазками как прицелом рыскает и лыбится. Делает вид, что по-русски не понимает.

— Хорошо, попытаемся завтра узнать. А сейчас иди, мы хотим спать! И учти, мы с тебя подозрения не сняли, — строго сказала подруга.

— Маша, детка, выпей успокоительного. Кстати, есть отличный рецепт: десять капель валерьянки на стакан коньяка, — хмыкнул Гена. — И посмотри. — Он сунул ей под нос кулак размером с боксерскую перчатку. — Думаешь, я в десантуре уколы противнику ставил?

Когда за ним закрылась дверь, я с облегчением выдохнула.

Но Машка еще не успокоилась.

— Я там мусор в туалете у Инны Львовны сфоткала, — достала она, укладываясь в кровать, свой телефон. — Глянь!

— Зачем?!

— Там столько коробочек от лекарств! Вдруг упаковка от шприцев или от яда…

— Маша! — взмолилась я. — Ты сама сказала — она не похожа на идиотку. Можно я поразглядываю мусор в чужом туалете завтра? Как там в старой комедии говорится: а то переделаем все хорошее в один день!

Но завтра про мусор мы забыли.

Полный Захер