Преступный синдикат

Позднее, в узком кругу, он признался, что потратил добрый миллион долларов, чтобы выпутаться из этой западни. Его адвоката, Моэ Полакоффа (друга еврейского клана и Мейера Лански), отличала редкая хитрость. Чтобы поддержать защиту, он пригласил Фрэнсиса У. X. Адамса, который ушел в отставку после того, как унаследовал пост Томаса Дьюи в качестве федерального атторнея по южному округу Нью-Йорка, и Джорджа Мортона Леви, наиболее известного из нью-йоркских адвокатов.

Поэтому Лаки чувствовал себя весьма уверенно. Секретарша Дьюи, госпожа Росс, так оценивает увиденное: «Он вел себя нагло, уверенный в том, что в силах повернуть ход событий и что у Дьюи нет против него никаких улик. Он ни в чем не признавался и вообще напоминал верховного правителя». Его адвокат Леви в предварительном обращении к присяжным заверил, что Лаки незнаком ни с кем из обвиняемых, что он видит их в первый раз, за исключением Бэтилло, с которым он встречался два или три раза по чистой случайности. Тактика Леви состояла в том, чтобы опровергать утверждения свидетелей, доказать, что они не имели с Лаки никаких отношений, и заставить их изменить свои первоначальные заявления. Почти так и вышло.

Тогда в связи с отсутствием прямых улик против Лучиано Дьюи предпринял новую атаку, предусматривающую два момента: он доказал, что другие обвиняемые были действительно руководителями рэкета в сфере проституции, а затем – что Лучиано находился с ними в тесном контакте. В течение двух недель Дьюи демонстрировал суду невероятную вереницу проституток и содержательниц публичных домов. Выряженные, как на парад, Дженни Фэктори, Коки Фло, Мэгги Рулетт, Люси Пран Тон Тан, Лили Фуэтоз, Дебби Рафаль, Нэнси Петит Мэн, Флавия Ривьер и другие повторили под присягой свои показания о деятельности синдиката разврата. Естественно, адвокаты Лучиано потребовали отвода столь недостойных свидетелей, «хотя бы потому, что они сами замешаны в этом».

Дьюи приготовился к решительному броску и вызвал свидетелей, работавших в отеле «Уолдорф». Молодая горничная, убиравшая апартаменты Лаки, дала весьма невыгодные для него свидетельские показания. Она признала в некоторых обвиняемых (даже в тех, кого Чарли действительно никогда не видел) людей, регулярно посещавших его.

Ситуация еще более обострилась 24–26 июня, когда Дьюи нанес последний удар с помощью самых убедительных свидетельств. Милдред Харрис, жена Питера Балитцера, лейтенанта Бэтилло, содержательница публичного дома, утверждала, что ее супруг хотел оставить рэкет, но, получив отказ Бэтилло, отправился в «Уолдорф» к Лучиано, чтобы тот предоставил ему свободу, но Лаки также ответил отказом.

Впервые имя Лучиано выдвинулось на первый план.

Вторая свидетельница, Коки Фло Браун, любовница Джимми Фредерико, рассказала, что она принимала участие в важных совещаниях синдиката разврата, в ходе которых все главари постоянно ссылались на босса, Чарли Лаки Лучиано.

Третья свидетельница – Нэнси Катастроф Прессер, подвизавшаяся в Гарлеме в публичном доме Джеймса Руссо, показала, что проституцией стала заниматься с тринадцати лет и за это время была любовницей наиболее влиятельных босов: Уэкси Гордона, Шульца, Чиро Террановы, Джо А. Адониса. Нэнси утверждала также, что неоднократно навещала Лучиано в «Уолдорфе». Однако это вызвало затяжную перепалку между нею и адвокатами Лаки, наотрез отрицавшими этот факт.

В довершение всего один из свидетелей Дьюи, Фрэнк Браун, директор отеля «Барбизон плаза», от которого надеялись услышать, что он признает в Бэтилло, Лигуори, Пиноккио и в других гангстерах тех, кого видел вместе с Лучиано, заявил под присягой:

– Я, разумеется, хорошо знаю Лучиано. Он наш клиент. У меня превосходная профессиональная память, однако я утверждаю, что никогда не видел никого из тех господ вместе с ним, тем более не видел никого из них лично в нашем отеле.

Государственный атторней попытался обернуть дело в свою пользу и предъявил список телефонных вызовов, выписанных из книг в «Уолдорфе». Но они в большинстве своем были адресованы на секретные номера Чиро Террановы и Аль Капоне, а также на «Челентанос», ресторан в Лоуэр Ист-Сайде, резиденцию синдиката разврата. Это только повредило Дьюи, так как он не имел возможности доказать свои утверждения.

В тот же вечер, после судебного заседания, Лаки устроил изысканный ужин для своих адвокатов и некоторых друзей. Гай Орлова неожиданно заплакала, а Лаки признал, что его дела совсем плохи.

На следующий день Джордж Леви ринулся на штурм, пытаясь добиться оправдания для своего подзащитного: