Пресыщенность ядом

Позже я понимаю, что, судя по официальным данным, они не должны были выжить, машина перевернулась, загорелась и взорвалась, не сразу, спустя двадцать минут, за которые им как-то удалось выбраться оттуда. В суде всё было списано на чудо, но это не чудо, их вытащили из машины те, кто забрал нас с Дягилевым, отследив по маячку, а взрыв в итоге сыграл нам на руку, естественное избавление от всех следов.

Пострадавших было трое, Эля, Ольга и Виктор, последние - это брат и сестра. У девушки повреждение позвоночника, у парня множественные переломы. Что было с Элей, я знаю и так.

Виновник по вынесенному приговору – парень, который был за рулём пострадавшей машины. Не справился с управлением и вылетел с дороги, как итог - условный срок, хотя вначале прокурор просил от восьми лет. Одна из девушек на суде говорила о красной машине на встречке,  но психиатр зафиксировал у неё психическое расстройство.

Закрываю ноутбук и чувствую отвращение к самому себе, меня накрывает пониманием всего этого ужаса. Я не знаю, что делать дальше. Я должен ей сказать? Но если...

Нет, я не могу, не могу ей сказать, лучше от этого никому не будет. Меня выворачивает наизнанку от этой правды, чем больше времени отмеряет секундная стрелка часов, тем больше я понимаю, насколько отвратительна эта информация. Каждое слово подобно кинжалу, который вонзают в мою спину. Это насмешка судьбы, жёсткая, болезненная насмешка судьбы. Я задыхаюсь от этой правды, выплёвываю внутренности в попытке хоть что-то придумать, предпринять. В голове белое полотно. Ядовитый туман, он парализует сознание, заставляя уйти в себя, залить все эти мысли алкоголем и в миллионный раз в жизни спрятать голову в песок.

Из всей этой ситуации у меня есть лишь два выхода, рассказать всё, исчезнув из её жизни навсегда, или оставить как есть, в попытке исправить свои ошибки, пользуясь этим её неведением. Что я выберу?

Глава 17

Шагаю по ступенькам, чувствуя, как платье развевается, струится вокруг меня. У двери выдыхаю и тихонько нажимаю на ручку, тяну на себя. Открыто.

Переступаю порог, нарываясь на мамин взгляд, не скажу, что он недобрый, но и радости в нём мало. Поджимаю губы, пытаясь скрыть улыбку. Если меня сейчас начнут отчитывать, я не удивлюсь.

- Эля, мы переживали, - сцепляет пальцы в замок, - прилетели, а в квартире пустота, и даже записки не оставлено.

- Вы должны были днём...

Мама вздыхает, закатывает глаза, одёргивая край бежевой футболки вниз.

- Не пугай так больше, ты взрослая девочка, и мы понимаем, - косится на мою комнату, - у тебя появился молодой человек, но пожалей наши нервы, мы места себе не находили, а вдруг что случилось.

- Прости, - опускаю взгляд, - я... всё вышло так спонтанно.

- Ладно, Алина, прекращай её стращать. Эля, ты лучше парня своего к нам пригласи, познакомимся хоть.

- Мы ещё...

- Э-ля.

- Хорошо, пап, как-нибудь приглашу. Вы ложитесь спать, с дороги, устали же, - хочу побыстрее улизнуть к себе.

- Заботушка ты наша, ладно, не обижайся на стариков.

- Какие же вы старики? Смеётесь?!

- Марш в кровать! - с улыбкой.

- Спокойной ночи.

В комнате снимаю с себя платье, пальцы как-то сами собой замирают на шероховатой коже бедра, прикрываю глаза, в голове встают яркие картинки сегодняшней ночи. Уголки губ подрагивают в улыбке.

Забираюсь под одеяло, решив, что в душ схожу завтра, а ещё нужно обязательно купить и выпить таблетку и поговорить на эту тему с Дорониным, вообще, это на него не похоже, если честно, с его брезгливостью ко всему...

Засыпаю быстро, меня просто вырубает, и я разлепляю глаза лишь к обеду. Голова гудит, всё же ночной образ жизни не моё. Завтракаю и, набрав Даню, закрываюсь на балконе. Звоню с минуту, но он не отвечает, набираюсь смелости для повторного вызова, но ответом всё та же тишина, опускаю глаза на дисплей, сжимая телефон в ладонях, а после вздрагиваю от звука пришедшего сообщения в мессенджере.

«Прости, не могу говорить. Приглашаю в ресторан в семь, согласна?»

 «Да, к семи буду готова».

Несколько минут жду ответа, но его не следует. Ладно, наверное, действительно занят.

Сажусь за обеденный стол, не успевая взять в руку вилку, как в кухню врывается мама. На лице столько радости, что я невольно улыбаюсь, следуя её примеру.

- Что? - игриво приподнимаю бровь.

- Эля, только что звонили из клиники, куда мы обращались по поводу операции, в общем, мы попали под какую-то квоту или программу, - она говорит быстро, сбивчиво, - я ещё толком не поняла, но они сказали, что мы можем сделать операцию бесплатно.

- Серьёзно?

Замираю, не в силах даже вдохнуть, для меня это больше, чем шок, впрочем, это написано на моем лице.

- В понедельник нужно будет к ним приехать. Ты представляешь? Это же чудо. Настоящее чудо!

- Да, - натянуто улыбаюсь, - да.

- Ты не рада? - остужает свой пыл.

- Нет, рада конечно, просто всё как-то легко... не хочется обнадёживаться раньше времени.

Мама вытирает выступившие слёзы.

- Какая ты у меня уже взрослая, - всхлипывает.

- Не плачь, мам...

Тяну к ней руку, крепко сжимая её ладонь.