Претенденты

Следующие несколько часов Графен и его подчинённые помогали вывозить курсантов московских флотских училищ в Тульскую область – для ребят это было настоящее приключение: тревожные чемоданы, летающий транспорт, взрослые с настоящим оружием – все надеялись, что дадут пострелять или пойти в атаку на врага – курсантам зачем-то раздали плазменные кортики. И, конечно же, герой Графен – с ним фотографировались все.

А потом Александра вызвал к себе Папа Гендо, и не просто вызвал, а прислал за ним ЛМП «Бердыш» – чёрную и страшную летающую машину, стоявшую на вооружении антитеррористических подразделений ФСБ.

В машине оказалось шестеро вежливых людей в экзоскелетах, которые грубо запихали Александра внутрь, и «Бердыш» вылетел в Министерство.

Забрав часы, на Графена надели наручники. Карманы вывернули, рукоять шашки конфисковали. Даже ремень из брюк вытащили.

– Братцы, вы чего? – спросил Александр.

Спецназовцы молча отводили глаза.

– Обознался, – сокрушённо помотал он головой. – Не братцы вы.

Графена приволокли под белы рученьки прямо в кабинет Папы Гендо. Там уже ждал сам Гендовский и шнырь Кирюша. В помещении теперь стояло устройство на колёсиках, явно собранное на коленке. Павел Павлович даже не поздоровался с Александром, а сразу велел сажать на кресло и держать голову прямо. Графен не сопротивлялся. К нему подкатили устройство. «Сканер», – понял Графен.

Кирюша с Папой Гендо смотрели на голографический монитор.

– Всё, как он и написал, – сказал Кирюша. – Имплант хорошо просматривается, но не развит. Остановился в начальной стадии.

– Уверен? – спросил Гендовский.

– Угу. Вот фотографии, которые он прислал. От плодового тела в отделы мозга расходятся лапки. Тут лапок нет, а само плодовое тело сильно меньше.

– Им могут управлять?

Шнырь промолчал. Папа Гендо рыкнул на него.

– Пал Палыч, ну откуда я знаю. Мы эту штуку впервые видим. Лапок нет – по идее, управления быть не должно. Друг говорит, Графен убил дракона.

– Друг? – не выдержал Александр.

– Да, блин, теперь, оказывается, у нас есть друзья, – рявкнул директор ФСБ. – Бойцы, спасибо за службу. Возвращайтесь в отряд. Кирюша, кати эту хрень в коридор. У меня с Графеном будет приватный разговор. Стойте! Снимите с Графена браслеты.

Когда остались одни, Папа Гендо посмотрел вещи, конфискованные у Графена.

Взяв рукоять шашки, поднёс к глазам, решил щёлкнуть переключателем.

– Нет! – крикнул Александр, испугавшись за друга. – В сторону отставь.

Побледнев, Папа Гендо отставил рукоять и осторожно щёлкнул переключателем – из торца выскочила расчёска. Гендовский ещё раз щёлкнул – расчёска убралась в рукоять. Он пощёлкал для верности – всякий раз выскакивала расчёска.

– Думаешь, это смешно? – он бросил рукоять на стол.

Александр сидел, облегчённо улыбаясь. Он уже видел в своих мыслях, как ошмётки Пашиного мозга разлетаются по комнате. Похоже, Астра встроила в оружие «защиту от дурака» – шашка подчинялась только Графену.

– Что происходит? – спросил Александр.

– Война спецслужб… И гражданская война в перспективе, если облажаемся, – ответил Гендовский, пройдя к окну и опершись на подоконник. – Прямо сейчас мы закончили отбивать место взрыва у военной контрразведки. Есть убитые.

– Ничего не понимаю.

– Я-то надеялся, что хоть ты мне объяснишь, – развернулся к нему директор ФСБ.

– Может, всё-таки расскажешь? – попросил Графен.

– Хорошо, – кивнул Гендовский. – Через полчаса после взрыва в «Ясенево-12» пришло письмо – прямо на мой личный «дисгайз», который знают всего несколько человек, включая тебя. А мои личные контакты, доложу тебе, тайна похлеще государственной. За такое расстрелом не отделаться.

– Что было в письме?

– Код от того архива, что был в памяти манты, на которой ты прилетел. Предвосхищая следующий вопрос, скажу – в нём были разведданные, собранные в Хеленмаре. В том числе чертежи самой манты, расположение баз, численность и состав гарнизонов, планы спецопераций и многое другое. Те, кто собрал эти данные, скорее всего, не входили в верхние эшелоны хеленмарской военщины, но умело воровали всё, что может представлять интерес для врагов Хеленмара.

Графен промолчал, тогда директор ФСБ продолжил: