Претерпевшие до конца. Судьбы царских слуг, оставшихся верными долгу и присяге

Местные советы позволили ей уехать, но когда она приехала в Екатеринбург, её забрали из гостиницы и посадили в тюрьму как сербскую шпионку, потому что видели, как она разговаривала с сербским офицером. Оттуда её отправили в пермскую тюрьму, где она встретила бедную Е. Шнейдер и мадмуазель Гендрикову, которых выволокли наружу и убили в то время, когда она ещё находилась там. Она уехала из Екатеринбурга как раз перед тем, как там наши дорогие были убиты. Благодаря чехословакам и переговорам с большевиками она была оставлена живой и взята в Москву, где она была интернирована в Кремле до тех пор, пока не закончились переговоры, чтобы отправить её в Швецию. Она ничего не знала о том, что случилось в Алапаевске, до тех пор, пока не уехала из России.

В Алапаевске, кроме трёх сыновей Кости, Эллы и Вари, были Сергей Михайлович с его доктором или служащим (он был болен) и сын Павла от его второго брака, талантливый юноша…» [697]

Документ № 28

ПРОТОКОЛ

1922 года марта 16 дня Судебный Следователь по особо важным делам при Омском Суде Н. А. Соколов в г. Фонтенбло (во Франции) допрашивал нижепоименованного в качестве свидетеля в порядке 443 ст. уст. угол, суд., и он показал:

Сергей Николаевич Смирнов, 44 лет, православный, проживаю в настоящее время в Белграде (в Сербии).

До переворота я был управляющим дворцовым городом Павловском и делами Его Высочества Князя Иоанна Константиновича и Её Королевского Высочества Княгини Елены Петровны Сербской, супруги Князя Иоанна Константиновича.

Ныне я состою секретарем Её Королевского Высочества.

В марте месяце Их Высочества по распоряжению Урицкого были высланы из Петрограда в Вятку, а затем в Екатеринбург. Из Екатеринбурга по распоряжению Уральского областного совдепа они были высланы в Алапаевск.

20 июня я выехал из Петрограда в Алапаевск, чтобы видеть Их Высочества для выяснения некоторых дел. 21 июня я прибыл в Вологду, где тогда находились союзные миссии, в том числе и сербская. Здесь я узнал от жены Сербского посланника Сполайковича, бывшего в то время в Москве, что Княгиня Елена Петровна как раз в этот день прислала в посольство телеграмму, прося помочь ей приехать в Петроград к детям. Сама она находилась в то время в Екатеринбурге, откуда её не выпускал областной совет.

Сполайковичу была тогда же секретарём Ненадичем послана надлежащая телеграмма, а я сам 22 июня выехал обратно в Петроград, куда из Москвы должен был приехать Сполайкович, дабы организовать надлежащим образом, по соглашению со Сполайковичем, поездку Княгини. В Петроград я прибыл 23 июня.

Сполайкович обратился в Москве к Карахану и добился у него согласия на прибытие Елены Петровны в Петроград. Как говорил Сполайкович, Караханом были посланы соответствующие телеграммы: одна в Петроградскую коммуну, другая в Екатеринбургский областной совет.

28 июня я выехал из Петрограда в Екатеринбург в сопровождении Сербского майора Жарко Константиновича Мичича и унтер-офицеров Милана Божичича и Георгия Абрамовича. 4 июля около 7 часов утра мы прибыли в Екатеринбург. Елена Петровна находилась тогда в номерах Атаманова, куда мы и отправились, имея в то же время в своём распоряжении особый вагон, в коем мы прибыли. Здесь я узнал, что Елена Петровна ещё около 15 мая сделала попытку получить разрешение на поездку в Петроград к детям, оставшимся у бабушки Великой Княгини Елизаветы Маврикиевны. Алапаевский совдеп запросил разрешение областного. Тот разрешил Елене Петровне прибыть в Екатеринбург, куда она и приехала за несколько дней до 21 июня. Здесь ей было объявлено, что областной совет запросил Москву, и ей нужно ждать ответа.

Между тем, в отсутствие Княгини, Августейших Особ в Алапаевске перевели на тюремный режим, удалив от них всю прислугу, кроме Ремеза. Некоторые из прислуги, проезжая через Екатеринбург, сообщили об этом Елене Петровне, и она решила возвращаться в Алапаевск, дабы разделить судьбу мужа. Она уже была по этому поводу у Белобородова и выдала ему соответствующую расписку.

Когда всё это, по нашем прибытии в Екатеринбург, выяснилось, и Елена Петровна заявила, что она решила возвращаться в Алапаевск, мы должны были выезжать обратно. Необходимо было одному из наших солдат проводить Княгиню до Алапаевска. Мы решили ждать его возвращения. Конечно, мы должны были явиться в областной совет для предъявления наших документов. Нужно было также получить разрешение на отъезд Елены Петровны в Алапаевск, так как иначе нельзя было получить билетов. Нужно было и нам получить соответствующую бумагу от Белобородова, дабы мы могли в нашем вагоне возвращаться обратно.

5 июля я с майором отправился в областной совет. Нас принял секретарь Белобородова Мутных и повел к Белобородову. Белобородов был с нами внимателен и учтив, именуя заглазно Её Высочество «Королевной».