Преторианец

– Да нет, конечно, – устало ответил Катон. – Но это поможет нам выиграть немного времени, пока противная сторона не успела предпринять никаких мер, чтобы скрыть следы своего преступления. Сейчас нам нужна любая помощь и поддержка, какую только можно получить. – Катон кивнул в сторону двери. – Ладно, нам надо поговорить. Но не здесь. Пошли в столовую.

Столовая, большое помещение в конце казармы, была почти пуста. Кроме Катона с Макроном здесь разместилось ещё несколько человек, они сидели в углу и неспешно и не слишком увлечённо играли в кости. Они посмотрели на пришедших, покивали в знак приветствия и вернулись к своей игре. Выбрав себе стол в противоположном конце залы, двое друзей сели. Макрон нетерпеливо вздохнул.

– Ну вот, пришли. И о чём ты хотел поговорить?

Катон ответил не сразу. Он некоторое время смотрел на сильно исцарапанную поверхность столешницы, потом медленно провёл пальцем по глубоким выемкам – какой-то томимый скукой гвардеец несколько лет назад вырезал здесь свои инициалы.

– Я всё пытаюсь определить, до чего мы со всем этим добрались.

– Желаю удачи, приятель. Должен сознаться, для моей башки это становится всё более сложным и непонятным. Эти проклятые Освободители, кажется, успели нагадить буквально повсюду. У них имеются свои люди на ключевых постах даже в преторианской гвардии. Они использовали свои связи и контакты среди поставщиков зерна, чтобы закупить все поступающие партии зерна, а теперь ещё и умудрились повалить эту плотину. Они повсюду, вот что я тебе скажу, Катон. Прямо как сраные крысы из Большой Клоаки.

При последних словах друга Катон чуть нахмурился, словно пытаясь что-то припомнить, потом бросил это дело и лишь покачал головой.

– Ты прав, но мне это кажется совершенно неправильным. Как это Освободители ухитрились заставить работать на себя столько людей и при этом оставаться в тени? Это противоречит здравому смыслу. Чем больше людей втянуто в игру, тем труднее становится держать всё это в секрете. И если кто-то смог бы проникнуть в подобный заговор и разрушить его, так это Нарцисс. И тем не менее, как мне кажется, он знает не больше нас. Это первое, что мы должны помнить, имея с ним дело.

Макрон значительно крякнул.

– Есть и ещё кое-что, что, мне кажется, не укладывается в цельную картинку, – продолжал Катон. – Почему ни императрицы, ни Палласа не было среди приехавших сегодня на озеро?

– Ну, я полагаю, мы уже отлично знаем ответ на этот вопрос. – Макрон широко улыбнулся. – У них были другие занятия, поинтереснее.

– Оставим это в стороне. Не находишь ли ты это слишком удачным, что их не оказалось рядом с Клавдием, когда он чуть не погиб?

– Несомненно, для них это счастливый случай, – согласно кивнул Макрон. – Но что ты хочешь этим сказать? Ты считаешь, что их отсутствие имеет какую-то связь с нашим сегодняшним приключением? Это не имеет смысла, мой друг. Перед этим ты утверждал, что в этом замешан Тигеллин. Нам известно, что он входит в число заговорщиков. В таком случае, как такое может быть, что он также работает на Палласа и императрицу? Только если они все вместе в этом замешаны. Но как такое вообще может сработать? От Освободителей вряд ли можно ожидать, что они затеют общее дело с женой императора. Они желают убрать её со сцены, точно так же, как и самого Клавдия. И не только её, но и всю императорскую семью и всех их наиболее доверенных советников вроде Палласа и нашего милого Нарцисса. – Макрон помотал головой. – То, что Палласа и Агриппины сегодня с нами не было, это, должно быть, просто совпадение.

– Может, ты и прав, – сказал Катон. – Но если бы ты оказался на месте Освободителей, разве тебе не хотелось бы избавиться от всей императорской фамилии одним ударом? Зачем рисковать Тигеллином и теми, кто подпиливал подпорки плотины, а потом повторять всё это с остальными членами императорской семьи? Если бы император погиб, кордон телохранителей вокруг оставшихся в живых стал бы ещё плотнее и Освободителям пришлось бы гораздо труднее завершить начатое дело.

Макрон с минуту раздумывал, потом сказал:

– Возможно, они просто оказались в безвыходном положении. Одна попытка уничтожить императорскую семью у них уже провалилась. И теперь они, вероятно, решили использовать любой шанс, любой случай, какой только подвернётся.

– Это возможно, – согласился с другом Катон. – Но имеется и другая вероятность. Что, если мы имеем дело не с одним заговором? Что, если Освободители планируют уничтожить императорскую фамилию, а в это же самое время Паллас и Агриппина разрабатывают собственные планы убрать Клавдия, чтобы расчистить Нерону путь к трону?

Макрон покачал головой:

– Но это всё же никак не разъясняет события сегодняшнего дня. Если это Паллас затеял, то как объяснить роль Тигеллина?

Катон раздражённо засопел.