Преторианец

Улицы были безлюдны, жара согнала население в тень атриумов, поближе к брызгам фонтанов и охлажденному вину. Здешние викусы и кливусы, проложенные по склону холма, были более чем извилисты – сворачивали через каждые десять шагов, защищая жителей от мистраля.

Четверка спешилась на маленькой круглой площади, у фонтана. Вороной квартет опустил головы в мраморную чашу и жадно накачивался прохладной водой. Всадники, отряхнув пыль, последовали хорошему примеру – напились и наполнили фляги.

– Уф-ф! – отвалился Эдик.

– Не садись! – тревожно предупредил его Гефестай.

– А… чего? – не понял Чанба.

– А то из ушей польется! – пояснил коварный кушан.

Эдик фыркнул негодующе, лихорадочно подыскивая достойный ответ.

– Зато тебе это не грозит! – пробурчал он. – Пока там вода в голову просочится, пока усохшие мозги набухнут, как лапша «Доширак»…

– Утопить его, что ли? – задумчиво сказал Гефестай.

Лобанов хотел было поддержать разговор в стиле легкого трепа, когда вдруг заметил прохожего в желтой тунике, подпоясанной красным кушаком. Так облачались нумидийцы. И точно – короткие рукава обнажали темные руки, будто сажей перемазанные. Шпион? Или арелатец, вышедший по нужде? Сворачивая за угол, прохожий бросил взгляд на четверку гладиаторов и скрылся.

– Верным путем идем, товарищи! – усмехнулся Лобанов.

Искандер, проводивший нумидийца прищуренными глазами, понятливо кивнул.

– Заметили! – сказал он. – И решили провериться!

– Тогда нечего стоять! – постановил Сергей. – Все напились? Вперед!

Напоенные вороные взбодрились и легкой трусцой доставили четверку на берег Родана. Перенесли через мост и пошли наматывать мили. Одинокий всадник в желтой тунике гнал свою лошадь впереди, бешено работая плетью.

– Догнать и перегнать! – кликнул Эдик, бросая девиз в массы.

«Желтый», часто оборачиваясь, все стегал и стегал бедное животное, изо всех силенок своих несущее седока. Дорога плавно завернула за дубовый лесок… Обычно строители римских виа не подчинялись велениям рельефа и гордо прямили путь, разрывая холмы, пробивая туннели, засыпая овраги или перекидывая через них мосты. Но перед богами они склонялись. За леском Сергей увидал большую поляну, бэкграундом[121] служили пушистые сосны на взлобке, а на передний план выступал старый-престарый храм Фортуны. Бронзовая черепица на кровле его зеленела не хуже малахита, по щербатым колоннам вился дикий виноград и расползался мох.

Пыль над дорогой еще висела, а вот «желтый» куда-то исчез. Сергей сделал знак остановиться – цокот копыт по каменным плитам виа разносился далеко… Но было тихо. Подозрительно тихо. А над соснами кружила пара орланов. Неужто птичкам вздумалось полетать в такую-то жару? Скорее уж кто-то вспугнул их…

– Это засада, – спокойно констатировал Гефестай.

Сергей кивнул и пятками подбодрил коня.

– Будьте наготове, – бросил он. И вовремя.

Пять или шесть арбалетчиков вынырнули из виноградной поросли, из-за колонн, и выпустили по тяжелой, густооперенной стреле. Одну стрелу Сергей взял в воздухе, погашая инерцию пятерней, Искандер пригнулся, пропуская «горячий привет» над собою, Гефестай отбил болт мечом.

– Ошую! – крикнул Эдик, поднимая коня на дыбы.

С левой стороны дороги, где над муравой путалась черная колоннада дубравы, с гиканьем вылетело пятеро всадников в шлемах с перьями, в безрукавках из львиных шкур, с золотыми кольцами в ушах.

– Мавры! – крикнул Гефестай, выхватывая меч.

– Ты и ты! – скомандовал Лобанов, тыча пальцем в Искандера и Эдика. – Заходите справа!

Махнув рукой сыну Ярная, он позвал его за собой, в атаку с левого фланга.

Мавры потрясали бамбуковыми копьями, кроили горячий воздух кривыми мечами, узкими и длинными. Лица их, цвета седельной кожи, были посечены татуировкой и дышали свирепостью. Первого мавра Сергей уделал быстро – тот сунулся с копьем, Лобанов на скаку отрубил наконечник, вернул клинок по дуге и отсек африканцу голову вместе со шлемом. Голова поскакала в одну сторону, моргая глазами и шевеля губами, всадник без головы – в другую, оседая и валясь с коня.

Гефестай со своим тоже не цацкался – вскрыл мавру гнилое нутро.

– Отелло… – пропыхтел сын Ярная, вонзая меч, и договорил, выпуская кишки: – …Недоделанное!

Мавр, пуча глаза, подхватил руками вывалившееся сизое кубло, да так и слетел с седла, в обнимку со своими внутренностями.

Искандер почикал двух, а Эдику достался тот самый «желтый».

– Сзади! – крикнул Гефестай, бросая коня вбок.

Сергей развернул вороного на месте, бросил его в галоп и лишь после разглядел противника. Стрелки перешли в наступление. Их было четверо. Выпустив по стреле, они отбросили арбалеты и выхватили ножи. Ловкие, гибкие, быстрые, арбалетчики кинулись, приседая, готовясь пропороть животы вороных. Черные на черных.