Превозмогание отаку

— Ты чего, родная? — недоуменно посмотрела на нее подруга. — Кукухой поехала? Аль забыла сколько дней валялся Ромашка после того, как я всандалила в него двойную дозу? Хорошо, если пацанчик очнется к завтрашнему утру, а ходить будет к послезавтрашнему!

Вместо ответа, Бесстрашная выкатила глаза в немом удивлении и молча потыкала когтем ей за спину, одновременно пытаясь развернуть подругу. Изольда немедленно обернулась, по привычке хватаясь за топор, с которым никогда не расставалась… и разжала пальцы. По лестнице в рваном платье спускалась «принцесса», которая, по идее, должна была пролежать бесчувственным бревном еще как минимум два-три дня…

* * *

Я проводил сонным взглядом аккуратно вышедшую из спальни Изольду. Странно, почти ничего не помню… Что было ночью? Да, она пару раз на мне поскакала, потом я вроде попытался сделать ей массаж, а дальше… все как в тумане. Ух, как хочется пить! Ноги дрожат, будто я бегал всю ночь. Надо будет расспросить Изольду. С другой стороны, лучше ее не трогать. Недаром ее боится даже Василек!

Пить! Полцарства за стакан с холодной водицей!

Гонимый зверской жаждой, я напялил трусы, которые давно требовали стирки, изорванное платье и покинул помещение. Ответвлений в коридоре не было, и вскоре я вышел на широкую лестницу, спускавшуюся в небольшую комнату. За столом спиной ко мне сидела Твердыня, о чем-то весело болтавшая с орчихой. Увидев меня, та вытаращила глаза и ткнула пальцем в мою сторону, одновременно разворачивая подругу. Хозяйка стремительно обернулась, но, рассмотрев нарушителя, отшатнулась в изумлении.

— Как… Как ты смог встать?! — воскликнула она, невероятным волевым усилием справившись с удивлением. — Ведь я… ведь ты?!

— Простите, госпожа, — ответил я, несколько смутившись от такой реакции. — Я мало что помню о сегодняшней ночи. Только ужасно хочется пить. Не найдется воды? Обычной воды?

Изольда, пунцовея на глазах, выхватила у ближайшей к ней служанки кувшин и сама протянула его мне, внимательно вглядываясь в мое лицо. Впрочем, орчиха тоже не сводила с меня глаз. Я же немедленно принялся утолять жажду.

— Он не врет, дорогая, — сообщила ей меднокожая. — Уж что-что, а я умею отделять ложь от правды. Должно быть, ты слишком сильно вдарила магией по его слабой голове. И все же, — протянула она, оглядывая меня еще раз с головы до ног, — слабо верится, что этот худосочный мальчик смог охаживать тебя всю…

— МОЛЧАТЬ!!! — заорала Изольда, выхватывая топор и с такой силой всаживая его в стол, что сталь по древко зашла в толстое дерево.

Орчиха даже не дернулась, лишь замолчав, покорно склонила голову. Служанки, запищав от ужаса, прижались к стене. Мельком глянув на них, хозяйка добавила:

— Пошли вон!

Девушек как ветром сдуло из горницы. А я с ужасом ощутил на себе недобрый взгляд голубых глаз Изольды, от которой повеяло ледяным холодом. Но от незавидной участи меня спасла Бесстрашная. Тихонько хихикая, она подняла голову и произнесла:

— Похоже, сестра, я все-таки получу ночь с пареньком. Ты смотри на него! Кто бы мог подумать…

— Нет!!! — заорала красная как рак Твердыня, легко выдергивая топор из столешницы. — Он мой!!! Только мой!!! Это моя добыча!!!

— Не поняла?! — закипая, пробормотала орчиха, приподнимаясь из-за стола. — Сестра? Мы прошли с тобой бок о бок все дикие земли. Мы вытаскивали друг друга из таких задниц, о которых понятия не имели. А теперь ты хочешь предать все наши идеалы? Все наши традиции?! Все, во что мы верим и ради чего живем?! Ради этого сопляка?! Он задурил тебе голову?!! Может, мне стоит убить его здесь и сейчас, чтобы развеять чары?!!

— Нет!!! — громовым голосом вскричала Изольда, становясь между мной и разъяренной орчихой. — Не позволю! ОН МОЙ!!!

Великанши стали друг напротив друга с обнаженным оружием наперевес. Изольда с боевым топором, а Бесстрашная с моргенштерном. В этот момент они обе были даже прекрасны в своей боевой ярости, но в мои планы не входило обоюдное смертоубийство. Пришлось рискнуть собственной шкурой.

— Госпожа! Прошу! Выслушайте меня! — закричал я, становясь между двумя воительницами. Не скрою, в тот момент я понимал, что поступаю очень глупо, становясь между крокодилом и львом. Но все же я действовал так, как захотел по сиюминутному велению сердца.

Орчиха взмахнула моргенштерном, а Изольда занесла надо мной топор. Я зажмурился, ожидая быстрой смерти, но вместо этого услышал свистящий шепот хозяйки:

— Говори!

— Госпожа! — обернувшись к Твердыне, сказал я, смотря прямо в ее чудесные голубые глаза. Несмотря на то, что сейчас они блистали ледяным холодом, я все же надеялся достучаться до разума воительницы. — Госпожа, прошу вас, успокойтесь. Позвольте мне провести время с вашей подругой, чтобы она перестала завидовать вам и таить беспричинную злобу! Обещаю, что в следующую ночь снова буду радовать вас! Только не причиняйте боль друг другу! Я не стою вашей крови!

Прошло несколько страшных секунд. Хозяйка сверлила меня яростным взглядом, а затылком я чувствовал горячее дыхание ее противницы.