Превозмогание отаку

— Сладко поет! — пробормотала орчиха, опуская страшное оружие, которым чуть было не размозжила мне череп. — Но он прав. Прости меня, сестра. Я снова вспылила. Нам нельзя разрывать наш союз из-за этого пацана.

— Прости и ты меня, Шайса! — горячо воскликнула Изольда, роняя топор, едва не отчекрыживший мне ногу. — Я и сама не знаю, что на меня нашло! Пойдем, выпьем?

— Я же просила не называть меня этим именем! — побелев не то от злости, не то от стыда, ответила орчиха. — Оно не подходит мне! Пошли!

Обнявшись, соратницы прошествовали к столу. На ходу, Изольда повернула голову в сторону небольшого коридора, в котором исчезли служанки, и заорала:

— Мошка, Сявка!

Хлопнула дверь и до меня донесся частый топот маленьких ножек. Через пару секунд в проеме показались служанки.

— Вымойте пацана, — велела хозяйка, — да накормите до отвала. Выдайте новую одежду и познакомьте с правилами. Заодно, покажите ему тех, кто пытался спорить со мной.

Затем воительница перевела взгляд на меня. Кроме обычного презрения и удивления в нем появилось и нечто другое. Я бы назвал это уважением, но, возможно, мне это показалось.

— Ты везунчик, парень, — произнесла она, усаживаясь за стол. Орчиха, тем временем, принялась разливать вино по огромным кружкам, бросая на меня странные взгляды. Странно, но в них не было злобы и даже вчерашней животной похоти. Это был интерес, смешанный с тем же уважением. — Даже не знаю, что удержало меня от желания отрубить твою тощую голову. Увидимся!

Увлекаемый служанками, я шагнул в плохо освещенный коридор. Только сейчас я осознал, как близок был к смерти. Прошагав немного, меня накрыл настоящий шок от близости смерти, и я прислонился к сырой стене коридора.

— Вам плохо, господин? — участливо склонилась передо мной одна из служанок собачьего вида. Кажется, ее звали Сявка. Естественно, это было ее не настоящее имя, но мне пока было не до расспросов. Девушка прикоснулась к моей руке и замерла, словно окаменев на месте. Совсем как орчиха недавно! Но тут же пришла в себя, испуганно уставившись на меня.

К ней подошла вторая служанка, Мошка, которая с недоумением посмотрела сначала на нее, а потом на меня. Потом, словно решившись на что-то, она тоже тронула мою руку и отдернула, будто обожглась. Я к тому времени уже отдышался и с интересом наблюдал за их реакцией.

— Г-господин? — удивленно пропищала самая смелая из них, Мошка. — Вы позволите…?

Улыбнувшись, я осмотрелся, убедившись в том, что нас никто не подслушивает, и ответил:

— Вы не поверите тому, что я вам расскажу…

Глава 29 «Тут русский дух! Тут Русью пахнет!»…

Но они поверили. Сразу и безоговорочно. Несмотря на весь тот дикий бред, который я вывалил на них, пока девушки изо всех сил растирали меня душистыми мылом и грубыми щетками в туалетной комнате. Мы не запирались, но нас никто не собирался подслушивать. Сначала девушки внимательно слушали, постоянно ахая и вскрикивая. Мошка периодически тихонько заливалась слезами, в отличие от ее более выдержанной напарницы. Девушка дог только сухо улыбалась, слушая мой бессвязный рассказ, когда я перескакивал с одного на другое, стремясь поведать им обо всех переменах на материке.

Потом наступило время расспросов и рассказов девушек. Как я и ожидал, их захватили в плен около десяти лет назад. Зверолюди только-только приспособились к последствия Войны, как их атаковала волна пиратов. Особыми подробностями девочки порадовать не могли, тем более, большинство ужасных воспоминаний стерлось из детской памяти, заменившись на другие, не менее отвратительные и страшные. Несмотря на то, что детей похищали из разных селений, в одном служанки были точно уверены: волна Нашествия, как горделиво отзывались местные о рейде пиратов, пронеслась по всему побережью материка Некотян, забрав больше половины населения деревень. Остальных или истребили, или не смогли найти. В их кошмары врезались сцены продажи живого товара, когда всех пойманных согнали в одну огромную толпу и распродали во все концы материка, разделяя родителей с детьми.

Первую кошкодевушку, Мошку, которую на самом деле звали Мокка, изрядно помотало по материку, прежде чем на караван, везущий ее на очередную продажу, напала Твердыня. Она-то и забрала себе молодую рабыню. В принципе, как говорила кошка, житие у нее было не самое худшее, а уж собственников девочка повидала изрядно. Хозяйка была строгой, но по-своему справедливой. Минусом было то, что ее родители, по слухам, погибли от лап зверолюдей. Это не было доказано, но особенной любви служаночка не ощущала. Впрочем, как и ненависти. Убирайся, выполняй свои обязанности, лишний раз не попадайся на глаза и под руку — вот и все, чего Изольда требовала от подчиненных. Плюс ко всему, девушки имели равные права с «мужчинками», а также защиту от опасностей внешнего мира и редких посетителей замка.