Превращая жизнь в шедевр

Преобладающее большинство людей, которые совершали поступки во благо мира, были не гениями, а мужчинами и женщинами, которые развивали свои средние способности и реализовывали свои простые таланты в реальной действительности. Большая проблема для понимания «гения» состоит в том, что его часто сравнивают с терпящей поражение слабостью, которая выражается в отсутствие здравого смысла, настоящего правосудия, инициативы. Другими словами, тот, кого называют «гением», часто лишь выдающийся результат одностороннего развития, сверхстимуляции одной и более возможностей, которая, неизбежно сопровождается недоразвитием или полным дефицитом в какой-либо другой сфере.

Карлейля называли гением за «безграничную способность переносить страдания». Проблема для многих из нас заключается в том, что мы вовсе не можем переносить страдания. Мы слишком ленивы, чтобы взяться за тяжелую работу. Мы не хотим выработать для себя некоторые серьезные навыки ради дела всей нашей жизни, например, улучшить душевное состояние, которое отвечает за поведение человека и служит во благо человечества, тем самым развивая черты характера людей, которые унаследуют последующие поколения. Мы ожидаем, что кто-нибудь поддержит нас, сохранит для нас весь тягостный труд саморазвития. Эти понятия действуют только сейчас, а раньше самая честолюбивая молодежь бралась за настоящую тяжелую работу, упорно развивая навыки ради полноценного успеха, который несоизмерим с суммой банковского счета или гонораром за достойную работу, но зависит от характера, саморазвития, и от пользы, приносимой обществу.

Самая обнадеживающая правда – в том, и ее могут отстаивать молодые умы, что – «если человек сделал что-либо, значит, он может это делать» – если он хочет заслужить уважение. Люди больших достоинств не восседают на пьедесталах и составляют исключение из большинства обычных людей.

Успех, которого может достичь обычный человек, включает в себя много общих составляющих. Это – общий показатель скромного, простого целомудрия и талантов, – осмысленной справедливости, оправданной цели, упорного трудолюбия.

Если мы проанализируем успех большинства, то обнаружим, что плод экстраординарного выражения тех скромных качеств, которыми в большей или меньшей степени обладают уравновешенные люди, а также, понятие осмысленной справедливости, составляют общий смысл жизни.

Один автор, который недавно провел анализ характера и карьеры Теодора Рузвельта, утверждает, что его опыт ничем не отличается от средних показателей, что этот человек разносторонних и экстраординарных достоинств сделан из самого простого и обычного материала, что он является объектом изучения как среднестатистическое человеческое существо.

Автор критически заявлял о том, что еще во время учебы в Гарвардском Университете, у молодого Рузвельта не было существенных достижений ни в учебе, ни в спорте. Он никогда не был хорошим стрелком, признавая, что у него плохое зрение и не «твердая» рука». Лишь на деле, применяя настойчивость, он выигрывал в любой игре. С обязанностями реформатора, продолжает он, мистер Рузвельт вполне справлялся, хотя его сердце никогда не лежало к трудам Савонаролы или Венделла Филипса. Он был галантным солдатом, но не превратился в военного гения. Писатель подводит итог, говоря о том, что Теодор Рузвельт придерживался такого определенного интереса к вдохновляющей идее, благодаря которому простые способности могут реализоваться, если их непрерывно, усиленно развивать и с полной энергией взяться за подвернувшуюся под руку работу.

Однажды экс-президент Рузвельт лично ответил этому мудрому человеку, который выразил восхищение своей успешной карьере: «Мне всегда казалось, что в жизни используется два способа, чтобы достичь успеха, или делать дело, результат которого станет признанной величиной. С помощью первого задача будет решена так, как если бы ее решал человек со специфическими и экстраординарными возможностями – и это, конечно, означает, что только единственный человек может сделать это, и это очень редкий вид успеха или силы». Другой выберет такой подход, с которым многие бы могли решить эту задачу, но, на самом деле, справились бы только некоторые из них. Это – простой тип величия». Рузвельт говорит о самом себе: «Я – не гений. Понятия, о которых я говорю, не новые, но принципы – верные и неверные». Он всегда выступал за развитие простых, заурядных достоинств: общепризнанный смысл, общепризнанная правдивость, верность, основательность, справедливость, целенаправленность, доверительные отношения. И достоверно известно лишь то, что в истории Америки эти несколько мужских слов приобрели больший вес, встречаются чаще или наиболее употребляемы.

Рузвельт своим примером продемонстрировал остальным замечательные возможности интенсификации общих простых повседневных способностей и экстраординарного их применения.