Превращения Арсена Люпена

– Приветствую вас, мадемуазель, – произнес Рауль. – Позвольте наконец представиться: барон де Лимези, исследователь… и полицейский, вот уже целую неделю. Вы сразу меня узнали, не правда ли? Я догадался об этом еще внизу, в вестибюле… Пожалуйста, мадемуазель, не говорите ни слова, хотя смеяться можете вволю. Ах, ваш смех, только что отзвучавший… как приятно было мне его слышать! И какая это награда для меня!

Он кивнул Брежаку:

– К вашим услугам, месье.

А затем, повернувшись к Марескалю, весело промолвил:

– Привет, старина! Ах, да ты же не узнал меня! И до сих пор задаешься вопросом, как это я смог занять место Совину. Потому что ты до сих пор веришь в Совину! Господь всемогущий! Неужели таки нашелся человек, который поверил в Совину? И этот человек – большая шишка в полицейском мире! Добрейший мой Родольф, Совину никогда не существовал. Совину миф. Вымышленный персонаж, чьи достоинства расхвалили твоему министру, а министр через свою жену протолкнул его на место твоего сотрудника. И таким образом, я уже десять дней нахожусь у тебя на службе и веду тебя в нужную мне сторону, сначала указав жилище барона де Лимези, а затем убедив тебя с моей помощью задержать меня сегодня утром. К тому же я обнаружил там, где я же ее и спрятал, удивительную бутылку, открывшую всем принципиально важную истину: «Марескаль – дурак».

Резонно было предположить, что комиссар сорвется с места и вцепится Раулю в глотку. Но он совладал с собой. И Рауль прежним шутливым тоном, который успокаивал Орели и жег Марескаля, словно удары кнута, продолжал:

– Ты, похоже, чувствуешь себя не в своей тарелке, Родольф? Что тебя так задело? Тебя раздражает, что я здесь, а не в тюремной камере? И ты продолжаешь вопрошать, как мне удалось отправиться в тюрьму под видом Лимези и одновременно сопровождать тебя под видом Совину? Эх, да ты, я вижу, еще дитя! Никчемный сыщик! Старина Родольф, это же так просто! Вторжение в мой дом было мною подготовлено, я заместил барона де Лимези одним субъектом, обладавшим с бароном легким сходством, щедро ему заплатил и предписал смиренно принимать все неприятности, которые могут с ним нынче случиться. Моя старая служанка проводила тебя в кабинет, ты, словно бык, ринулся на этого типа, а я, Совину, тотчас обмотал ему голову платком. И вперед, в тюрьму префектуры!

В итоге, избавившись от грозного Лимези, ты самоуверенно явился арестовывать мадемуазель, чего никогда бы не осмелился сделать, если бы я оставался на свободе. Но надо было, чтобы ты поступил именно так. Ты слышишь, Родольф, так было надо! Требовался сей маленький спектакль с четырьмя участниками. Нужно все и всегда доводить до конца, чтобы больше к этому не возвращаться. И вот теперь все сказано, не так ли? Ах, как же хорошо дышится! Как прекрасно чувствуешь себя, сбросив с плеч тяжесть кошмаров! Как приятно, даже тебе, сознавать, что через десять минут мы с мадемуазель распрощаемся с тобой.

Несмотря на ехидные насмешки, Марескаль обрел прежнее хладнокровие. Ему хотелось казаться таким же спокойным, как и его противник, и он легким движением взялся за телефонный рожок:

– Алло!.. Соедините, пожалуйста, с префектурой полиции… Алло… Префектура?.. Позовите месье Филиппа… Алло… это ты. Филипп?.. Точно?.. Ах, уже! Заметили ошибку?.. Да, я в курсе, и даже больше, чем можешь себе представить… Послушай… Бери с собой двух велосипедистов… из тех, что посильнее… и живо сюда, к Брежаку… Позвонишь в дверь… Все ясно? Не теряй ни секунды!

Повесив трубку, он вызывающе посмотрел на Рауля.

– Ты слишком рано раскрыл себя, малыш, – произнес он со смехом и явно довольный изменившейся ситуацией. – Наступление провалилось… и ответ тебе известен. На лестничной клетке Лабонс и Тони. Здесь Марескаль и Брежак, который, в сущности, с твоим появлением ничего не выигрывает. И это только первый удар, если, конечно, тебя по-прежнему обуревает фантастическое желание освободить Орели. К тому же через двадцать минут сюда прибудут три парня из префектуры. Надеюсь, тебе достаточно?

Рауль сосредоточенно, одну за другой, раскладывал на столе спички. Выложив вереницей семь штук, одну он отложил в сторону.

– Черт возьми, – произнес он. – Да уж… Что же с нами станет?

И робко протянул руку к телефону:

– Ты позволишь?

Марескаль не препятствовал, однако внимательно наблюдал за ним. Рауль взял телефонный рожок:

– Алло… Елисейский дворец, двадцать два двадцать три, мадемуазель… Алло… Это президент республики? Господин президент, срочно пришлите господину Марескалю батальон пехотинцев…

Разъяренный Марескаль вырвал у него рожок:

– Хватит валять дурака! Полагаю, ты явился сюда не шутки шутить. Какова твоя цель? Чего ты хочешь?

Рауль разочарованно развел руками:

– Ты не понимаешь шуток. Однако никогда нельзя упускать возможность немного посмеяться.

– Давай говори, – потребовал комиссар.

– Прошу вас, – молящим голосом произнесла Орели.

Рауль усмехнулся:

– Вы, мадемуазель, боитесь парней из префектуры и хотите уйти, не простившись с ними. Вы правы. Но прежде надо поговорить.

И повторил уже более серьезным голосом: