Преврати меня

Нам оставили список телефонов: лечащий врач, больница Майского, аспирант Валерий. Кроме того, предполагалось, что «03» и мобильные телефоны родителей я знаю наизусть. В известном случае я должна была звонить в «скорую», затем в порядке списка и наконец маме. Родители обещали вернуться пятого января.

Приступ произошел третьего.

Он был не таким, как предыдущие. Саня не почувствовал ауры. Он просто упал, упал со стула, когда мы ужинали. Судорог не было. Брат выронил вилку.

— Саня? — спросила я, поняла, что теряю его взгляд, и бросилась вокруг стола.

Ноги брата выпрямились, как тогда, в школьной столовой, и он упал мне на руки. Он снова был тяжелый и напряженный, я не могла его удержать и положила на пол. Потом бросилась за мобильником. Уже возвращаясь, набрала «03».

Я вернулась, наклонилась над Саней, и тут он схватил меня за руку. Мне страшно представить, чего ему стоило это движение, и я не понимаю, как он его сделал, потому что в тот момент он был слеп, совершенно слеп.

Брат оторвал мою руку от уха. От неожиданности я уронила телефон, услышала в трубке далекое бормотание диктора.

— Не звони им, — прошептал Саня.

Его дыхание сбилось, перешло в тихий всхлип.

— Я разрушаюсь. Веди меня к нему.

Я заплакала.

— Ты не ходишь, Саня.

— Тогда мы поползем, — ответил брат.

Я нажала на кнопку сброса вызова, пнула телефон. Он проехался по полу и исчез под плитой. Я подхватила Саню за плечи и потащила. На себя и вверх. У нас вощеный дощатый пол. Брат отлично скользил. Так мы добрались до прихожей.

— Ты не дойдешь, — задыхаясь, повторила я.

— Принеси моего волка, — попросил брат.

Я сходила наверх, нашла статуэтку. Днем Саня прятал ее в пыльном пространстве за монитором компьютера. Наверху, стоя посреди комнаты с волком в руках, я вдруг поняла, что снова тихо. Тихо, как во время последнего Саниного сна.

Бесконечная тишина.

Я отыскала рюкзак, бросила волка в него, сбежала вниз. Саня сидел там, где я его оставила, и ощупывал свои ноги.

— Я не чувствую равновесия, — с одышкой сказал он, — и не чувствую ног. Как Райли после последнего приступа.

— Руки чувствуешь? — спросила я.

— Да, — подтвердил брат.

— Тогда подними их вверх, — приказала я.

Он поднял. Я помогла ему одеть куртку. Возилась, как с маленьким, потом вытащила его на крыльцо. Было все так же тихо.

— Не туда, — еле слышно потребовал брат. — Прямо через участки. Как ходил он сам. Расстояние ничтожно. Нам надо перелезть всего три забора. Ты меня подсадишь.

— Нас кто-нибудь увидит, — сказала я.

— Там пустые дачи, — ответил Саня. — А вот на улице нас точно увидят.

Мне показалось, что я слышу в его задыхающемся шепоте досаду на мою тупость. На моих руках, дрожащий и слепой, висел мой брат, все еще мой брат, смелый и остроумный мальчик, который когда-то дразнил меня «Лиза-девочка».

Мы как-то добрались до забора. Вслед за нами, мимо сосен, на которых Саня собирался строить домик, протянулся смешной рыхлый след. Две самые глубокие борозды — от ног брата.

— И как тебя поднимать? — спросила я.

Вопрос был риторический, но Саня ответил.

— Спиной к забору, — сказал он. — Я попытаюсь упираться ногами.

У него получилось. Мы встали.

— Теперь переверни меня лицом, — приказал Саня.

Его ноги не ходили, перекручивались в дурацкую букву Х вместо того, чтобы переступать, как у нормального человека. И все же я его развернула. Пинками переставляла каждую его ногу. Один раз мы чуть не упали.

— И что теперь? — поинтересовалась я.

— Теперь я сам, — ответил брат.

И он это сделал. Выжал себя на руках, как когда-то это делал четырнадцатилетний здоровяк Дима. На пике подъема Саня наклонился вперед. Его безвольные ноги чуть было не ударили меня по лицу, потом нелепо взлетели вверх, и он исчез с той стороны. Я услышала глухой звук падения.

— Ты жив? — крикнула я.

Полезла за ним.

— Да, — слабо ответил брат. — Не наступи на меня.

Мне удалось выполнить его просьбу, хотя вокруг было темно.

Когда я дотащила брата до середины Диминого участка, пошел снег. Он начал падать тихими хлопьями, закружился в воздухе. Брат лежал. А я сидела в его изголовье на коленях и приходила в себя.

— А хорошо сейчас, — негромко сказал он. — Ведь правда хорошо. Хороший вечер.

— Давай дальше, — предложила я.

— Давай, — согласился Саня. — Время выходит.

И я потащила его дальше.

* * *

Мне казалось, что мы добирались до участка Валттери Лайне целую вечность. Но теперь я думаю, что это длилось всего пятнадцать или двадцать минут.

Снег как будто специально начал прятать наш след еще прежде, чем мы закончили его прокладывать. Я видела, как снежинки ложатся в нелепую кривую борозду, и тащила брата, пока не почувствовала, что мои пятки уперлись в крыльцо дома с аистами.

Помню, что просто плюхнулась на ступеньки и просидела так с полминуты. Дерево было мокрым и холодным.

— Мы пришли? — спросил Саня.

— Мы у крыльца его дома, — ответила я.

— Ты молодец. — Возможно, брат улыбнулся в темноте.

Мне было плохо. Начала болеть спина. Я понимала, где я и что я делаю, но тогда — наверное, впервые за эти полгода — мне совсем не было страшно.