Превратности культуры

Обсуждать причины столкновений между религиозными фанатиками – занятие малоинтересное и бесперспективное. Гораздо важнее понять, в каких сферах жизни возможно достижение компромисса. Если различия и разногласия принципиальные, антагонистические, то взаимоприемлемое решение по коренным вопросам полностью исключено. Коммунисты и либералы никогда не договорятся, потому что одна идеология построена на приоритете коллективизма, а другая ставит во главу угла индивидуализм. В основе коллективизма – взаимовыручка, забота об общем благе, доходящая до самопожертвования в крайних своих проявлениях. В основе индивидуализма – забота о личном благе вне зависимости от интересов других людей, минимизация своих обязанностей перед обществом. А вот в религиозной сфере согласие и компромисс вполне возможны. Пример – многолетнее сосуществование православных и мусульман в России.

В поисках оправдания неизбежности конфликтов и столкновений Хантингтон вынужден призвать на помощь психологию:

«Человеку свойственно ненавидеть. Для самоопределения и мотивации людям нужны враги: конкуренты в бизнесе, соперники в достижениях, оппоненты в политике».

Более чем странное утверждение, что называется, притянутое за уши. Человеку вовсе не свойственно ненавидеть! Но человек существует благодаря инстинктам, и если обстоятельства препятствуют реализации инстинктов, тогда может возникнуть ненависть человека к людям, установившим перед ним преграду. Однако это совсем не означает, что чувство ненависти воплотится в действие, поскольку есть важный сдерживающий фактор – нравственное начало в человеке. В либеральной экономике Запада ставка сделана именно на инстинкты – понимаемый в расширенном смысле инстинкт продолжения рода может привести человека даже к воровству ради обеспечения материального благополучия своих наследников. Неоспоримый факт – освобождённая от груза нравственных ограничений частная инициатива способна творить чудеса, чему все мы являемся свидетелями. Однако забвение нравственных принципов в экономике чревато распространением этой заразы и на другие сферы – такие как массовая культура, отношения между людьми и даже внешняя политика. Следствием этого становится торжество принципа: цель оправдывает средства. А уж его последствия каждый может испытать на собственной шкуре, если «повезёт».

Влиянию культуры на экономику посвящено немало строк в книге Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска»:

«Фундамент растущих геополитических амбиций Америки обеспечивался быстрой индустриализацией страны. К началу первой мировой войны экономический потенциал Америки уже составлял около 33% мирового ВНП, что лишало Великобританию роли ведущей индустриальной державы. Такой замечательной динамике экономического роста способствовала культура, поощрявшая эксперименты и новаторство. Американские политические институты и свободная рыночная экономика создали беспрецедентные возможности для амбициозных и не имеющих предрассудков изобретателей, осуществление личных устремлений которых не сковывалось архаичными привилегиями или жесткими социальными иерархическими требованиями. Короче говоря, национальная культура уникальным образом благоприятствовала экономическому росту, привлекая и быстро ассимилируя наиболее талантливых людей из-за рубежа, она облегчала экспансию национального могущества».

По-прежнему настаиваю на том, что экономическому росту в США способствовала вовсе не культура, но лишь освобождение частной инициативы, которая к культуре не имеет отношения – за исключением способов общения, организации управления производством и тех случаев, когда человек работает в области киноиндустрии, на телевидении или в средствах массовой информации. Значительное влияние на рост экономики оказала ещё и мораль американского общества – именно отсутствие нравственных ограничений при ведении бизнеса способствовало развитию частной инициативы. Основным критерием при выборе сферы деятельности стало получение максимального вознаграждения или прибыли. Нация, увлечённая этой идеей, совершила невиданный скачок за последние сто лет. Соединённые Штаты в этом деле стали примером для многих стран, но вот беда – иногда культура препятствует использованию этого опыта в полной мере. Людям, воспитанным на произведениях Чехова и Достоевского, Булгакова и Хемингуэя, Стейнбека и Сэлинджера претит желание зарабатывать деньги любым путём, во что бы то ни стало.

Здесь самое время снова вернуться к теме привлекательности культуры. Вот мнение Збигнева Бжезинского:

«Применение Америкой "имперской" власти в значительной мере является результатом превосходящей организации, способности быстро мобилизовать огромные экономические и технологические ресурсы в военных целях, неявной, но значительной культурной притягательности американского образа жизни, динамизма и прирожденного духа соперничества американской социальной и политической элиты».