Превратности судьбы

Разбившись по парам, мы пили, и наши с Ларисой обжимания стали выходить за рамки невинных. Нужно было срочно уединятся. Я собрался уже выйти, чтобы устроить нам ночлег, когда услышал, как Рустам чуть ли не посылает на три советских буквы Марину, которая в наглую лезет к нему, откровенно себя предлагая.

– Отвали, поняла! Я сегодня сплю один, можешь ни на что не рассчитывать. У меня девушка есть, – скинул тот с себя её руки, которые гладили его грудь под белой рубашкой.

– И что? Твоей девушки же здесь нет, – ответила ему Марина, не смущаясь и не обращая внимания на его пренебрежение.

Такую точно ничем не прошибешь, стыди – не стыди. То ли совсем и в грош себя не ценит или трахаться так вечно хочет, что вечный зуд в одном месте. Нимфоманка что ли, озарила меня догадка на её счёт и, судя по её поведению, явно не безосновательная?

– Ты не поняла? ОТ-ВА-ЛИ! – по слогам произнес Рустам. Моя цель сегодня напиться и банально уснуть, одному, понятно тебе! – рыкнул он, чуть ли не щёлкнув зубами, в последний раз на эту девку, которая вздрогнула от неожиданности.

Мне стало стыдно, что влез в его личную жизнь, притащив эту Марину. Сделал лучше называется! По-моему я только всё усложнил своим глупым решением, прицепив ему на шею ненужный балласт в лице этой шалавы, которая вызывает тошноту уже не только у него, но и у меня.

– Да ладно, ладно, больно надо! – соскочила та с дивана и ушла, вызывающе виляя своей задницей.

Лариса извинилась и вышла вслед за ней, как я понял из её слов, оказать ей моральную поддержку.

– Ну спасибо, друг, удружил ты мне с этой Мариной! – спокойно, но с ноткой укоризны упрекнул меня он, когда подошёл ко мне и встал рядом.

Мне было неловко смотреть ему в глаза. Я ничего уже не мог изменить, только и оставалось, что вдохнуть и с отчаянием громко выдохнуть. Мы стояли рядом и молча пили, каждый погрузившись в свои мысли. Я молчал, потому что чувствовал себя виноватым, смысла оправдываться уже нет, а Рустам молчал, потому что смысла не видел меня дальше упрекать, увидев мой итак побитый вид.

Минут через десять вернулась Лариса, и теперь я предупредил её, что ненадолго отлучусь устроить нам ночлег. Я не боялся оставлять их с Рустамом наедине, уверенный в том, что друг никогда не станет претендовать на моё. В нём я был уверен, как в себе. Что касается Ларисы, сомнения терзали меня, и я догадывался, что её чувства к нему ещё не остыли. Выходя из бильярдной, я был уверен, что девушка, после того как за мной закроется дверь, не упустит шанс его вернуть.

Подслушивать нехорошо, но я остался под дверью, прислушиваясь к их разговору. Я должен убедиться в своих предположениях, или признать их ошибочными. Червь сомнения грыз мою душу, не оставляя мне другого выхода, кроме как стоять и "греть уши", впитывая в себя то, что происходит за этой дверью, чтобы навсегда развеять свои сомнения, или сойду с ума…

Глава 32. Лариса.

Только за Маратом закрылась дверь, как я запрыгнула на колени к Рустаму, ласкаясь к нему. "Как же я соскучилась по этому человеку", думала я про себя, набираясь смелости озвучить это вслух, вдыхая без остановки знакомый и такой любимый аромат его волос и парфюма, которым он пользовался.

– Рустам, я не могу тебя забыть. Хочу тебя до невозможности…, – унижалась я перед ним, плюнув на гордость и просила ласки, как та кошка, изгибаясь, у ног своего хозяина.

– Ну, допустим, я соглашусь, куда Марата денем? – сверлил он меня своим пронзительный взглядом, с лёгкой усмешкой на губах.

– Да ему без разницы с кем, он и Мариной не побрезгует, лишь бы дырка была, а мне нет. Я люблю тебя, как и прежде, ничего не изменилось…, – признавалась я в том, что было в моей душе, надеясь растопить его чёрствое сердце.

– Да что ты? А по моему такой шлюхи и давалки ещё поискать надо. Тебе Лариса с твоими талантами не на филфак надо было, а в театральное поступать. Просчиталась ты с факультетом, – смеялся он в открытую надо мной, высмеивая мои чувства, в очередной раз растоптав их ногами, не воспринимая меня всерьёз.

– Зачем ты так со мной? – прошептала я севшим голосом.

От сильной боли сдавившей сердце у меня пропал воздух из лёгких, и мне нечем стало дышать. Минуты две и приступ прошёл, вернув мне былое самообладание. С ненавистью посмотрев на него, я решила вернуться к своему первоначальному плану мести. Сам решил свою судьбу, ведь не обязательно было меня унижать и мешать с грязью.

– Как Оля? Уже дала тебе или нет? Интересно, как быстро сдастся эта недотрога? – не могла успокоиться я, злоба душила меня, сотрясая всё моё тело мелкой дрожью, и я не могла справиться с этой язвительной, поглощающей мою душу ненавистью.