Превратности судьбы

Всегда мечтала рассмеяться ей в лицо, считая её мечты встретить идеального мужчину, одного и на всю жизнь, просто смешными и далёкими от жизни, а настоящая жизнь вот она и сейчас я воочию её с ней познакомлю, разбивая розовые очки раз и навсегда об прозу жизни.

– А почему только я одна должна страдать? Каждый утопающий тянет кого-то за собой на дно. Это закон жизни, детка! Кстати, прямо сейчас, в эту самую минуту, Рустам не скучает, а очень даже приятно проводит время с одной безотказной девицей.

– Я не верю…, это ложь… Он не мог так со мной поступить… Ты специально это на него наговариваешь, хочешь нас с ним поссорить…, – защищала она Рустама, и я видела по глазам этой глупышки все признаки того, что она влюбилась в этого недостойного человека, так же, как и я в своё время.

Сейчас она была права, ведь я подговорила Марину подлечь к нему пьяному в постель, и изобразить их страстное воссоединение. Но если не сейчас, то потом изменит, такая у него натура, ну не сможет он ей верность всю жизнь хранить. Пусть лучше сейчас перестрадает и забудет, чем потом, когда будет слишком поздно.

– Да очнись ты, Оля, ты ему не нужна, он добился чего хотел! Ты думала, что у него к тебе серьезно? Если не веришь, скажу тебе, что он с этой Мариной встречался до меня. Встречался громко сказано, конечно, спали они иногда, так что не обольщайся на его счёт. Когда мужчина хочет добиться женщину, он идёт на любые уловки и скажет всё, что ты пожелаешь, основываясь на народную мудрость, что «женщина любит ушами». Скажи, белые и розовый розы уже дарил? И Шекспира, наверное, читал? По глазам вижу, что да. Можешь меня не благодарить, это я мальчика просветила, такие же дурочки, как ты, ушами любят. Вот я ему и облегчила задачу, как побыстрее тебя покорить, и похитил он тебя по моей наводке.

Я обсмотрела её снизу вверх, она молчала с неверием на лице, немного покачивая головой в разные стороны, отрицая происходящие с ней события.

– Какая ты всё таки жалкая, смотреть противно и наивная, просто глупая курица! Где таких дурочек делают? Говорила, что я шлюха, хотела за мой счёт возвыситься. Так кто из нас теперь двоих подстилка? – унижала я Олю и не могла остановиться, как будто в этот момент в меня бес вселился. Гадкие слова, как из помойного ведра, лились на эту девушку, унижая меня саму в первую очередь. Я это понимала головой, но не могла себя заставить замолчать.

– Лариса, мне жаль тебя, что ты делаешь с собой и со своей жизнью? Ты же потом не простишь себе, когда эмоции улягутся и злость пройдёт, ты пожалеешь о своем поступке, но будет поздно. Опомнись, выпусти меня. Не надо мстить, месть губит в человеке всё живое. Я не виновата в случившемся с тобой. Тобой сейчас руководит обида… Это – не ты…, ты не такая, а добрая и хорошая… Лариса, ты его никогда не любила, пойми – это не любовь…

– Пусть так, может и пожалею потом, хотя вряд ли. Сейчас я хочу, чтобы ты страдала, как и я!

Меня уже трясло, нужно было срочно уходить, пока я не натворила бед похлеще.

– И ты виновата передо мной не меньше. Забыла, как ты обманула меня, не сказав правду, что ты тогда ещё с моим Рустамом лобызалась в клубе. Ты ничем не лучше меня, такая же предательница! И именно ты первая предала нашу дружбу. Если бы ты только сказала тогда правду, ничего этого бы не было…

Я попала в точку, увидев её виноватый взгляд. Моя вина сильнее, но и она не ангел небесный. Все мы хороши и среди нет нас нет положительных героев. Я хотела оставить последнее слово за собой, прежде чем уйти из её жизни навсегда.

– Ну ладно, Оленёнок, не скучай! – с издёвкой кинула я данное ей Рустамом прозвище. – Хорошо тебе провести ночь. И кстати, я теперь с Маратом, ты знала?

И я ушла, выплеснув всю свою желчь, со всем своим достоинством, которое у меня ещё осталось. Я стояла несколько минут у её двери, привалившись спиной к косяку, сама не веря в происходящие со мной события. Меня трясло и колотило. Вот и всё… Все точки в наших с Олей отношениях расставлены… Пошла по кривой дорожке…, теперь назад дороги нет.... Возьми себя в руки и доведи дело до конца! Пора переходить к моему плану.