Превратности судьбы

– В настоящее время – да. Но Гарри Фолкон человек нерасчетливый. Довольно веселый и безответственный на самом деле. Один из тех, кто считает, что все как-нибудь образуется. Поэтому он одолжил значительную сумму у одного из своих самых богатых друзей из богемы под залог своего поместья, сроком на пять лет.

– Означает ли это, что он должен вернуть деньги через пять лет?

– Да. Если же он не заплатит, «Луноловы» становятся собственностью того, кто одолжил ему деньги.

– Но какое отношение к этому имеет мистер Сэбин?

– Ваш муж… – Эдмунд улыбнулся и повторил: – Ваш муж, Люси, был членом того же клуба на Уайтхолле, что и богатый друг Фолкона по имени Ремзи. Этот Ремзи однажды вообразил себя непревзойденным карточным игроком. За игральным столом был Ник. Постепенно ставки выросли невероятно, и Ник доказал мистеру Ремзи, что тот не так ловок, как предполагал. Эту драматическую историю до сих пор рассказывают в клубе с благоговейным страхом. Дело закончилось тем, что Ник выиграл закладную на «Луноловов». Итак, когда истечет срок закладной и если мистер Фолкон не сможет заплатить, «Луноловы» станут собственностью Ника, а точнее – его вдовы, то есть вашей, Люси.

Эдмунд покачал головой и сказал с восхищением:

– О! Ник все просчитал и ошибки не допустил. Он мог завещать вам право на получение всех долгов, но это право можно оспаривать, и много времени понадобилось бы, чтобы доказать законность такого завещания, особенно если учесть, что свидетели в Китае. К тому же, у него могут быть дальние родственники, которые, возможно, станут претендовать на наследство. Поэтому он сделал вас своей женой. – Эдмунд постучал пальцем по столу. – Но имейте в виду, Люси, мне, как душеприказчику, поручено продать собственность, получаемую по закладной Ремзи, если долг не будет выплачен. Сумма, вырученная от продажи «Луноловов», поступит вам, а это очень приличная сумма, не сомневайтесь.

Если я что-то и чувствовала в тот момент, так только пустоту. Я еще не осознала, что стану богатой: настолько все казалось неправдоподобным. Мне стало обидно, что Николас Сэбин женился на мне только для того, чтобы поразить своего врага. Какое-то время я не слушала Эдмунда.

– У Ника есть и другое имущество, конечно. Он тратил деньги так же быстро, как делал их, поэтому сомневаюсь, чтобы у него было больше одной или двух тысяч. Но не меньше: у него всегда был резерв для новых предприятий. Я справлюсь в его банке и сообщу вам, что вы можете ожидать. Однако прежде всего необходимо провести завещание в общем порядке через Сомерсет-Хаус, я этим сразу же займусь. Вы слушаете меня, Люси?

– Я стараюсь, Эдмунд, но столько сразу свалилось на меня. Трудно разобраться.

– Охотно верю. Не важно, я смогу снова все с вами обсудить в свободное время. Поскольку вы находитесь на попечении моих родителей, думаю, вы обязаны им все рассказать. Вы согласны?

– Да, обязана. Как вы думаете, они не рассердятся?

– Наоборот. Они, конечно, удивятся, но, когда узнают подробности, они, я думаю, будут удовлетворены. Это означает, что их ответственность за вас заканчивается, как только вы получите наследство, что освободит их и от финансовых потерь. Я советую вам продолжить вашу с Маршем экскурсию по Лондону. Возвращайтесь сюда к четырем часам, и мы вместе поедем домой. Я все объясню сам.

– О! Эдмунд! Я вам так благодарна! Я так этого боялась.

– Больше не стоит бояться. Прошу вас не говорить об этом ни Маршу, ни кому другому. Пока мы не будем говорить об этом Эмили, которой это не понравится, и Аманде, когда она приедет на каникулы. Чем меньше людей об этом знает, тем лучше. Если Роберту Фолкону станет что-нибудь известно, он постарается предпринять ответные меры, чтобы отсрочить исполнение завещания. Поскольку Ника так долго нет, Фолкон, несомненно, надеется, что с ним в Китае что-то случилось, что недалеко от истины. Поэтому, учитывая все сказанное, пока неповоротливая законодательная машина потребует передачи «Луноловов» в собственность Ника, может пройти очень много времени. А пока никому ни слова, Люси, – он заговорщически мне улыбнулся. – Пусть для Фолконов это будет сюрпризом.

Я не могла разделить его радость, и мне было не по себе, но сказала:

– Хорошо, Эдмунд, я сделаю так, как вы советуете.

Через пять минут я снова увидела Марша. Я рассказала ему, что адвокатом оказался мистер Эдмунд и что мы втроем поедем домой, но, что, к сожалению, мне больше ничего не разрешили говорить.

– Тогда выбросьте на время все из головы, мисс Люси, – ласково сказал он. – Я уверен, что мистер Эдмунд – хороший адвокат, и можно не сомневаться, что он посоветует только то, что будет вам на пользу.

Чтобы не расстраивать Марша, я из-за всех сил старалась делать вид, что мне очень интересно. Но мне было неспокойно. Я не хотела отбирать у Фолконов «Луноловов», я никому не хотела причинять неприятности, но не знала, как избежать того, что задумал Николас Сэбин. Я не могла отказаться от наследства, которое он мне оставил, даже если причина, по которой он это сделал, меня расстроила.