Превратности судьбы

«Жизнь развивается по спирали, - рассуждал профессор, меланхолично тыкая вилкой в картофельное пюре. - Каждый новый виток приводит нас к ситуации, уже пройденной в прошлом, но в то же время последующий вариант предоставляет больший спектр возможностей, ведь чем мы старше, тем богаче накопленный опыт. Сначала Джеймс, - Снейп скривился, как от зубной боли - это имя по-прежнему не вызывало ни одной положительной эмоции. - Потом… Потом на моем пути появился Гарри. И хоть я его ненавидел, все равно не мог переступить через что-то в себе и из года в год пытался защитить его: то от Квирелла, то от предполагаемого убийцы - Блэка, то от лже-Хмури, то от вмешательства в его сознание Волдеморта… Не стоило удивляться, когда пришел черед спасать мальчишку от Дамблдора. Сделали из Поттера знамя победы с гордым названием «Мальчик-Который-Выжил» и бросили вперед, подбадривая из-за спины пафосными речами. Только забыли одну простую вещь - пушечное мясо погибает первым, а флаг рвут на полоски для перевязки ран… Готов поспорить, что Дамблдор был удивлен больше Волдеморта, что Поттер так долго продержался».

Снейп с глубоким вздохом положил в рот кусок бифштекса, который гонял по тарелке уже минут десять.

«И вот новый виток, - продолжил свои размышления профессор. - Снова Гарри, теперь уже под личиной Дэниела. Интересно, долго я еще буду его ангелом-хранителем? - он хмыкнул. - Ну ладно, с Поттером я еще разберусь, когда к нему вернется память. Надеюсь, в этот раз он не будет сопротивляться лечению».

Северус прикрыл глаза, вспоминая о том отчаянии, которое охватывало его в то время, когда он пытался лечить гриффиндорца после падения Волдеморта. Что бы профессор ни делал, ничего не помогало. Хоть Гарри и очнулся после комы, но все равно он неподвижно лежал на кровати, глядя в одну точку перед собой. Пустой, ничего не выражающий взгляд, в котором не было ни проблеска жизни. Так странно и жутко было видеть эти глаза, которые когда-то искрились радостью, горели огнем ярости, сверкали яркими изумрудами, а сейчас были черны, как ночь, и безжизненны, как стекло. Иногда Снейпу казалось, что Поттер его даже не видит, закрадывались мысли о том, что он ослеп.

А еще были сны. Видения, кошмары, бред - каждое по отдельности и все вместе взятые. Они не поддавались никакой систематизации, приходили в любое время суток, не обращая внимания ни на положение солнца и луны, ни на погоду, ни на многочисленные лекарства, которыми Северус пичкал Гарри. Бессильным оказалось даже Зелье для сна без сновидений. Начинался очередной приступ, и тело Гарри выгибалось дугой, словно его пытали Круцио, крики разрывали тишину квартиры, отражаясь от стен, проносясь по комнатам и медленно затихая, растворяясь в воздухе. Много дней и ночей Снейп провел у постели Поттера, всеми силами стараясь облегчить его боль, как физическую, так и душевную.

Со временем Северус понял, почему его лекарства не действовали, почему только-только затянувшиеся раны открывались вновь, плача кровавыми слезами: Гарри просто не хотел выздоравливать, он отказался от борьбы за свою жизнь. Северус до хрипоты доказывал, что нельзя опускать руки, нельзя разбрасываться самым ценным подарком на этом свете, но порой ему казалось, что он разговаривает с куклой, которая не слышит его, не понимает того, что он говорит. Но Снейп, выпив зелье, снимающее боль в горле, все равно продолжал уговаривать. И однажды он все-таки нашел нужные слова, которые подействовали на сознание Гарри. С того дня выздоровление пошло быстрее. Но еще долгое время Северус пытался заставить Поттера не думать о себе как о «пушечном мясе» - это было именно его выражение, злое, жестокое, но емкое и абсолютно точно передающее смысл отношения к нему Дамблдора.

Самым трудным была борьба не с болезнью, а с самим Гарри.

«Надеюсь, в этот раз он не будет сопротивляться лечению», - еще раз повторил про себя Снейп и, решительно отодвинув от себя тарелку, поднялся.

Самозабвенно препиравшиеся Драко и Гермиона мгновенно замолкли и вопросительно уставились на профессора.

- Продолжайте обедать, я пойду к мистеру Блэку, ему необходимо подкрепиться и выпить зелье, - Снейп жестом остановил попытавшихся было подняться Малфоя и Грейнджер и добавил тоном, не терпящим никаких возражений: - Я справлюсь один, вы оба останетесь здесь.

В этот же момент, словно услышав о том, что профессор собирается к больному, в столовой материализовался домовой эльф с подносом, на котором стояла большая чашка бульона, слегка поджаренные гренки с сыром и стакан со свежевыжатым соком из красных апельсинов.

- Все, как Вы приказали, сэр профессор Снейп, - пропищал Тирни.

Северус кивнул и направился к Блэку, сделав знак домовому эльфу следовать за ним. Драко и Гермиона не решились перечить, поэтому остались в столовой и все-таки приступили к обеду, про который в пылу ссоры совершенно забыли. В итоге трапеза прошла в гробовом молчании, нарушавшемся лишь легким звоном вилок о тарелки.

Мастер Зелий вернулся довольно скоро и успел как раз к десерту.

- Как он? - спросила Гермиона.