Превратности судьбы

Дав первую очередь, с удивлением заметил, как шарахнулся в сторону немецкий самолет, трассы выстрелов прошли совсем рядом. Поняв, как и куда стреляет «Эрликон», я ждал следующего. Немцы, видимо поняв, что на них тут открывают охоту, решили торпедировать. При заходе на фрегат сопровождения одного зазевавшегося фашиста размолотили в дым. Он даже не успел торпеду сбросить, так и рассыпался в воздухе. Трое других сумели скинуть свои смертоносные подарочки и, надо сказать, не просто так. Один из эсминцев подпрыгнул, раздался грохот, прекрасно слышимый в шуме боя. Смотреть было некогда, я уже высаживал третью обойму, пытаясь поставить нечто вроде заградительного огня. Когда на нас вдруг зашел один из оставшихся асов Геринга, я вдруг вспомнил свой выстрел из винтовки по Ю-87. Уж если тогда из винтаря попал, то сейчас сам бог велел. Взяв упреждение, мысленно проложил линию выхода самолета из пике и довернул установку, мешала только качка, но она сейчас вполне терпимая. Через две секунды, выпустив короткую, снаряда на четыре очередь, я без лишней скромности заорал:

– Йес! Вот так вам, суки! – Кажется, последнее я произнес на русском, надеюсь, меня никто не слышал, даже Питер, уже хлопающий меня по плечу.

– Джейки, с тобой я согласен еще раз пройти весь маршрут, о, теперь я спокоен! – После этих слов напарника, на удивление, спокойно стало и мне самому.

– Нет уж, Пит, домой, только домой! – серьезно ответил я.

– А чего тебе там делать, в твоем Вайоминге? Там же у вас холодно!

– Охотиться, спокойно жить, там очень хорошо, – отвечал я, а сам думал, мне бы кто самому сказал, что там можно делать.

– Ты охотник?

– Был, пока не залез на тот сраный банановоз, что ушел без меня на родину, надеюсь, он утонул, вместе с его гребаным капитаном Уэйном. – Да, сколько я еще всякого дерьма придумаю, пока мы дойдем до Штатов.

– Эй, снайпер! – окликнули меня из рубки. – К капитану! – Вахтенный убрался обратно.

Самолеты, лишившись сразу двух друзей, ушли, конвой начал выравниваться и пошел дальше, надеюсь, приключения закончились.

– Рассказывай! – коротко бросил мне капитан, едва я вошел.

– Что, сэр? – искренне удивился я.

– Зачем ты хочешь попасть в Штаты? Кто ты такой? Все рассказывай, – огорошил меня кэп, но видя, что я охренел, сбавил тон и добавил: – Не бойся, все, что скажешь мне, в этой каюте и останется.

– Я, э-э…

– Не надо про Америку и Австралию, я же слышу, что английский тебе не родной, хоть говоришь ты хорошо, но слишком уж правильно, мы так не говорим. Ты – русский!

– Э, сэр, это плохо? – только и смог произнести я.

– Плохо то, что ты меня обманул, не люблю, когда врут, но ты русский, я понимаю твое стремление, надоело жить у коммунистов? Или от войны бежишь? – Столько вопросов, что не знаю, на какой сначала отвечать. Сейчас как прикажет меня за борт кинуть.

– Сэр, я не бегу от армии, наоборот.

– Не понял?

– В смысле, я уже отслужил свое, точнее, отвоевал, – я указал на свой левый глаз, – я почти не вижу этим глазом, так, очертания одни, сквозь пелену.

– Как же ты самолет сбил? – удивление капитана росло с каждым моим словом.

– Я снайпером воевал, для стрельбы мне и одного хватает, благо что мне его в порядок привели, вот это и является причиной того, что я сбежал в вашу страну.

– Да, парень, удивил.

– Мне один профессор, в Москве, сказал, что в вашей стране мне могут вылечить второй глаз, вот я и рванул. Естественно, вернуться вряд ли смогу, но это все потом, вначале бы хотелось восстановить зрение.

– Ясно, да, у нас многое лечат, у вас, в Красной России, наверное, только режут и пилят?

– Вовсе нет, лечить-то и у нас могут, да вот просто не все, да и лекарств нужных постоянно нет, фронт все забирает, а врачи у нас хорошие. Меня с того света пару раз достали, вполне удачно, даже на службу возвращался.

– Ладно, поговорили, – заключил кэп, – больше никому не говори. Я дам тебе не три сотни, как обещал, а заплачу тебе целую тысячу, это за сбитый самолет, что мог нас всех утопить, спасибо!

– Да не за что, сам рад, все-таки, если бы он в нас попал, я бы тоже пошел на корм рыбкам.

– В Нью-Йорке есть много клиник, дорогих, правда, но зато и специалисты там… Ищи евреев, они лучшие, поверь старику.

– Охотно, спасибо за совет, – я кивнул капитану и вышел из его апартаментов.

Вот значит как, а я все гадал, раскусит кто, или прокатит? Эх, надо было попроще легенду сочинять, а то заврался уже, не помню точно, кому и что говорил.