Читаем Превратности судьбы (СИ) полностью

Получится? Вряд ли. А ведь выход есть, точно есть вот только не могу вспомнить. Я точно знаю, что делать, но не могу этого вспомнить. Надо посоветоваться с Другом. Я ничего не должен знать о месте где сейчас находится крейсер. Тогда ментоскопирование ничего не покажет. Я ведь буду уверен, что крейсер на том же месте где сейчас остов фрегата. И если я уверен, а крейсера там нет, то вывод напрашивается сам, за это время в системе появлялись пираты или мусорщики и уволокли остатки крейсера. Вот это уже ближе к теме. Значит этот план и надо выполнить. Потому что в ближайшее время у меня собственного среднего корабля не предвидится, а нанимать буксир стоит целого состояния, да и в ту систему буксир без охранения не полезет. Вот и додумался до правильного решения.

Пока я копался в своих мыслях, щелкнул дверной замок и дверь уехала в сторону, а в проеме стоял и смотрел на меня Ласс, он улыбался. Лицо его я видел, так как шлем его скафа был убран.

— Доброе утро, Ласс.

— И тебе того же, Дим. Выспался или еще не ложился?

— Можно сказать, что выспался, я базы учил в учебном трансе.

— А, тогда понятно. Ну что, ты готов?

— Конечно, а теперь скажи, все те люди, что пойдут с нами были назначены или согласованы с тем офицером, что меня допрашивал?

— Опрашивал. — Поправил меня Ласс. Да, чужих нет.

— Ну тогда пойдем, время уходит, а я еще не гражданин!

— Ха, ха, ха!!! Вот насмешил, да куда тебе торопиться, ты же уже в Империи. Пиратов тут нет, есть где спать и что поесть. Чего спешить-то.

— Знаешь, Ласс, я после ранения, можно сказать уже и не жил, два года в коме, а потом инвалид на всю голову. Так что я спешу начать новую, нормальную жизнь, на работу устроится или вообще заняться чем-то полезным.

Вот как-то так…

— Да, наверное, ты прав… Не переживший такое, тебя не поймет. Ладно, идем.

Мы вышли из кубрика, двери закрылись, и мы с Лассом пошли по коридорам по уже однажды мною пройденному пути к моему кораблю. Дошли быстро. А возле шлюза уже толпилось человек десять. Четверо в черных абордажных скафандрах с винтовками, не знаю какими, стояли с закрытыми забралами и поглядывали по сторонам. Еще четверо, скорее всего техники, стояли кучкой и о чем-то своем болтали и смеялись. А двое сидели за рычагами двух грузовых платформ, точнее грузовой была только одна, а вторая оборудована для перевозки и пассажиров и груза. Мы подошли и поздоровались. Я протиснулся вперед и шагнул в шлюз, за мной потянулись техники. Отдав приказ на открытие входного люка искину бота, дождался, когда он полностью откроется и шагнул в проем.

— Доброе утро, Друг.

— Рад тебя видеть в здравии.

— Друг, сейчас тебя перевезут в каюту где меня содержат. Я дал свое согласие на то, чтобы с тебя скачали всю информацию, которую они смогут скачать. Делать они это будут при мне. Потом ее проанализируют и если посчитают какую-то информацию секретной или она будет способна принести вред Империи Аратан, то ее подотрут. Ты остаешься со мной. Два других искина увезут и будут их взламывать. После окончания процедуры получения информации, мне их вернут, но скорее всего чистыми. Да это будет и не плохо. Я все равно их взломать долго еще не смогу, а так должны вернуть уже открытые с кодами. Устанавливай и работай.

— Я тебя понял, все будет нормально, никакой информации способной нанести вред Империи Аратан у меня не будет.

— Вот и хорошо. — Этими мыслями мы обменялись за считанные секунды, пока я углублялся в нагромождение модулей, вот что такое нейросеть.

— Вот здесь оба искина, они не большие, забирайте. — Техники, внимательно осмотрели корпуса искинов и когда один кивнул, что все в порядке, в отсек вкатились два дроида, лихо подхватив оба искина, вынесли их наружу и погрузили на платформу, затем вернулись и аккуратно вынесли Друга вместе с мобильным реактором, и тоже погрузили на платформу, закрепили магнитными креплениями. Я закрыл бот и вместе со всеми уселся на грузопассажирский вариант платформы. Вот такой колонной мы выдвинулись в сторону моего кубрика. Гравилифты на станции делятся на пассажирские и грузовые. Пассажирские лифты могут принять сразу до ста человек, ой, разумных, а грузовые… заехавшие в него две грузовых платформы почти не занимали тут места. Они что, космические корабли в них возят? Добрались до кубрика без происшествий. Ласс подал команду и двери открылись. Дроиды расстопорили магнитные крепления и также аккуратно как выносили, занесли Искин вместе с реактором в кубрик. Я тоже зашел вслед за дроидами. Искин установили в углу помещения. Дроиды вышли, а Ласс кивнул мне головой и двери закрылись.

— Друг, все нормально, ничего не повредили?

— Все нормально…

— Нужна твоя помощь!

— Говори!

— Ты можешь проверить помещение прослушивается?

— Да, прослушивается.

— И сигнал с нейросети они слушают?

— Это вряд ли.

— Есть важный вопрос, его необходимо решить.

— Дай допуск непосредственно на нейросеть, по моему запросу.

— Ага, сейчас только лягу на койку.

— Внешний запрос на управление техническим меню настройки нейросети. Принять Да/Нет?

— Да.

— Допуск выдан.

Перейти на страницу:

Все книги серии Превратности судьбы [Козырев]

Похожие книги

Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство