Прежде чем я усну

Похолодев, я вдруг поняла, зачем доктор Нэш хотел меня туда отвезти. Чтобы подготовить к возвращению. Остается одно — ждать, когда перезвонит Клэр.

И снова пустота. Неужели разгадка в этом? Бен хочет вернуть меня обратно в лечебницу? Я оглядываюсь на дверь туалетной комнаты. Нет, этого я ему не позволю.

Осталась одна-единственная запись, датированная тем же числом. 26 ноября, понедельник. Тут я приписала и время. 18:55.

Клэр перезвонила не прошло и получаса. И теперь… я в замешательстве. Думаю то одно, то другое. Знаю, что делать. Не знаю, что делать. Знаю, что делать. Но есть еще одна мысль. И я вздрагиваю, когда ее формулирую: я в опасности.

Я открываю самое начало дневника, желая написать: НЕ ДОВЕРЯЙ БЕНУ. Но там это уже написано.

Не помню, как я это писала. Впрочем, как и все остальное.

Снова пустота, потом продолжение.

По телефону она начала как-то нерешительно.

— Крисси, — сказала она. — Послушай.

Ее тон меня напугал, и я присела.

— Что?

— Я все-таки позвонила Бену утром. В школу.

Меня охватило чувство, будто я плыву в бурном потоке на неуправляемом суденышке.

— И что он сказал?

— Я не стала говорить с ним. Просто хотела убедиться, что он там работает.

— Но зачем? — удивилась я. — Ты ему тоже не доверяешь?

— Он ведь уже лгал тебе.

С этим я не могла не согласиться.

— Но с чего бы ему лгать о том, где он работает? — не унималась я.

— Просто я удивилась, что он работает в школе. Он же по образованию архитектор. В последний раз, когда мы говорили, он упоминал, что собирается открыть собственное бюро. И мне показалось странным, что теперь он оказался учителем.

— И что тебе сказали?

— Что он занят. На уроке. — Я почувствовала облегчение. Хоть тут он не соврал.

— Так может, он передумал? И не стал открывать свое дело.

— Крисси, ты слушаешь? Я попросила их точно назвать его должность, сказала, что хочу отправить ему документы. Официальным письмом.

— И?

— Он не преподает химию. И вообще естественные науки. Он не учитель, понимаешь? Они сказали, что он лаборант.

Я дернулась всем телом. Стало трудно дышать: не помню я этого, не помню.

— Ты уверена? — спросила я. Мой ум лихорадочно заработал, пытаясь найти оправдание этой новой лжи. Может, он чувствовал замешательство? Беспокоился, что я начну выпытывать, с чего это он, успешный архитектор, стал простым лаборантом в школе? Неужели он и правда думал, что я настолько примитивна, что стану любить человека только из-за перспективной работы?

Вполне себе оправдание.

— Господи! — сказала я. — Это он из-за меня!

— Нет! — возразила она. — Ты тут ни при чем.