Прежде чем я усну

Не знаю, чего я ждала. Что он со слезами раскаяния упадет мне в объятия и мы будем стоять, молча обнимая друг друга, пока не расслабимся и снова не найдем пути друг к другу? А потом сядем и будем долго-долго говорить. Может, я поднимусь наверх и принесу то самое письмо, что дала мне Клэр, мы вместе прочтем его и медленно, но верно начнем жить заново, жить в правде.

На мгновение стало тихо, ни я, ни он не двигались, не слышно ни нашего дыхания, ни дорожного шума. Я даже перестала слышать тиканье часов. Точно жизнь замерла на грани перехода из одного состояния в другое.

И потом все закончилось. Бен убрал руки. Я думала, что он собирается поцеловать меня, но тут в уголке глаза мелькнуло что-то расплывчатое и моя голова завалилась набок. От челюсти волнами разошлась боль. Я опрокинулась на диван, налетев затылком на что-то твердое и острое. Я закричала. Последовал еще удар, затем еще. Закрыв глаза, я ждала следующего, но ничего не произошло. Вместо этого раздался звук шагов и громко хлопнула дверь.

Я открыла глаза и втянула носом воздух. Ковер почему-то располагался вертикально. У головы валялась разбитая тарелка, подлива сочилась на пол, впитываясь в ворс ковра. Повсюду разбросаны горошины, неподалеку лежал кусок недоеденной колбаски. Внизу резко открылась и так же стремительно захлопнулась входная дверь. Бен ушел.

Я выдохнула. Закрыла глаза. Я не должна спать, подумала я. Только бы не уснуть.

Снова открыла глаза. Перед ними расходились темные круги, запахло мясом. Я сглотнула и ощутила вкус крови.

Что я наделала? Что я наделала?

Убедившись, что Бен ушел, я поднялась наверх и нашла дневник. На ковер капала кровь из разбитой губы. Не знаю, где мой муж, вернется ли он и хочу ли я, чтобы он вернулся.

Но он мне нужен. Я без него не выживу.

Мне страшно. Я хочу видеть Клэр.

Перестаю читать и дотрагиваюсь до своего лба. Нащупываю что-то мягкое. Утром я увидела синяк и замазала его тональным кремом. Бен меня ударил. Снова смотрю на дату. Пятница, 23 ноября. Это было неделю назад. И всю эту неделю я думала, что у меня все нормально.

Встаю и подхожу к зеркалу. Синяк еще заметен. Бледное голубоватое пятно. Доказательство того, что я написала правду. Интересно, что я придумала, чтобы объяснить себе наличие синяка, или что придумал для меня он?

Теперь мне все понятно. Я смотрю на охапку страничек в моей руке, и тут меня осеняет: он хотел, чтобы я их нашла. Ведь он знает, что, даже если я прочту их сегодня, завтра я все равно ничего не буду помнить.

Внезапно я слышу его шаги на лестнице и в первый раз за все это время отчетливо осознаю: я здесь, в этом номере. С Беном. С человеком, который меня ударил. Я слышу, как он открывает дверь ключом.

Мне нужно знать, что произошло. Поэтому я поднимаюсь, прячу странички под подушку и ложусь на кровать. Когда он входит в комнату, я прикрываю глаза.

– Все хорошо, милая? – спрашивает он. – Ты еще не спишь?

Я открываю глаза. Он стоит в дверях с бутылкой в руке.

– Удалось купить только «Каву», – виновато говорит он. – Пойдет? – Он ставит шампанское на комод, целует меня и шепчет: – Пойду душ приму. – Уходит в ванную и включает воду.