Прежде чем я усну

Я перевожу взгляд на женщину, которая это произносит. Она улыбается и держит меня за руку. Это Клэр! Та же Клэр, которую я видела позавчера, а не Клэр из юности, которую я могла бы помнить, очнувшись после сна. Я замечаю на ней те же серьги, что она надевала на нашу последнюю встречу.

– Клэр! – вскрикиваю я, но она перебивает:

– Не надо говорить. Тебе надо отдохнуть.

Она берет меня за другую руку, наклоняется ниже, гладит по волосам и шепчет что-то мне на ухо, я не разбираю, что именно. Мне кажется, что она говорит: «Прости меня».

– Я помню, – произношу я. – Я все помню!

Она улыбается, потом на ее месте возникает молодой человек. У него удлиненное лицо, очки в широкой оправе. На секунду мне кажется, что это Бен, но я тут же понимаю, что тот сейчас должен быть примерно моего возраста.

– Мама! – произносит он. – Мама.

Он выглядит точь-в-точь как на снимке с Хелен, и я понимаю, что помню его.

– Адам! – говорю я.

Он обнимает меня, и от волнения я ничего не могу сказать.

– Мамочка, папа уже едет. Он скоро будет.

Я прижимаю его к себе и вдыхаю запах моего родного мальчика. Я счастлива.

Я больше не могу ждать. Время позднее. Я совсем засыпаю. У меня отдельная палата, и я не обязана соблюдать больничный распорядок дня, но я так утомлена, что глаза закрываются сами собой.

Я говорила с Беном. С настоящим Беном, моим мужем. Мы говорили и не могли наговориться, хотя провели вместе всего несколько минут. Он сказал, что вылетел, как только с ним связалась полиция.

– Полиция?

– Да. Когда они выяснили, что ты живешь не с тем человеком, чьи координаты были оставлены в больнице, они вышли на меня. Точно не знаю, каким образом. Полагаю, у них был мой прежний адрес, с него они и начали.

– Где же ты был?

Он поправил очки:

– Несколько месяцев я был в Италии. – (Пауза.) – Я думал, с тобой все хорошо. – Он взял мою руку. – Боже, прости меня…

– Ты не мог знать, – сказала я.

Он виновато отвел глаза:

– Я бросил тебя, Крисси.

– Знаю. Теперь знаю. Мне рассказала Клэр. И передала твое письмо.

– Я думал, так будет лучше, – объяснил он. – Правда! Я думал, это всем пойдет на пользу. И тебе… И Адаму. Я пытался начать жизнь с чистого листа. – (Снова пауза.) – Мне казалось, это станет возможно, только если я оформлю развод. Тогда я получу свободу. Адам не мог этого понять, хотя я постарался объяснить ему, что ты даже не узнаешь об этом, как не знаешь и о том, что мы женаты.

– И что? Это помогло тебе начать новую жизнь?

Он посмотрел на меня:

– Не буду лгать, Крисси. У меня были женщины. Не много, но были. Ведь прошло столько времени, годы и годы. Сначала это были просто увлечения… Несколько лет назад я съехался с одной женщиной. Но…

– Что, но?..

– Ничего не вышло. Она сказала, что я не люблю ее. Что я не могу перестать любить тебя…

– И это правда? – Он не ответил, и, страшась того, что он может сказать, я сменила тему: – Что же будет завтра? Ты снова отвезешь меня в больницу?

Он взглянул на меня:

– Нет! Та женщина была права. Я всегда любил только тебя. Больше не будет никаких больниц. Завтра мы вместе вернемся домой.

И вот я смотрю на него. Мой Бен. Он сидит на стуле у моей кровати и, хотя уже похрапывает, а голова его клонится на грудь, по-прежнему сжимает мою руку. В полутьме я четко вижу лишь его очки и шрам на щеке. Мой сын вышел из палаты – ему надо позвонить своей девушке и пожелать спокойной ночи еще не рожденной дочке. Моя лучшая подруга ждет на стоянке и наверняка курит. Меня окружают близкие, любимые люди.

До Бена я разговаривала с доктором Нэшем. Он рассказал, что я выписалась из Варинг-Хауса почти четыре месяца назад, вскоре после того, как Майк, назвавшись Беном, стал навещать меня там. Я сама подала заявление и подписала все бумаги. Добровольно. Они не могли препятствовать мне, даже если у них нашлись бы на то причины. Я увезла с собой все фотографии и личные вещи, какие были.

– Вот почему у Майка оказались все эти фотографии! – догадалась я. – И мои, и Адама. И письмо Адама, написанное в детстве Санта-Клаусу. И его свидетельство о рождении.

– Да, – подтвердил он. – Они были у вас, когда вас поместили в Варинг-Хаус. И, улучив момент, Майк, должно быть, уничтожил все фотографии, на которых вы были с Беном. Возможно, прямо там. Персонал там довольно часто меняется, и он дождался, пока не осталось никого, кто бы знал вашего мужа в лицо.

– Но как он смог заполучить фотографии?

– Они хранились в альбоме в вашем комоде. Так что это не составляло труда, стоило ему получить доступ в вашу комнату. Он мог даже подложить несколько своих снимков. К тому же у него были фотографии, сделанные за время вашей… В то время, когда вы встречались, много лет назад. И персонал клиники, конечно, был уверен, что вас навещает тот же человек, который запечатлен на фотографиях.

– Значит, фотографии оказались дома у Майка и он спрятал их в металлическую коробку? И выдумал пожар, чтобы объяснить, почему их так мало?

– Да, – просто сказал доктор Нэш.