Прежде чем я засну (ЛП)

Я сошла с тротуара. Звук тормозов. Автомобиль завизжал, пытаясь остановиться. Мужской голос, приглушённый стеклом:

- Проваливай с дороги! Тупая чокнутая сука!

Я подняла глаза. Я стояла по середине дороги, затормозившая машина передо мной, а её водитель разъярённо орал.

У меня появилось видение: металл врезается в кости, я сгибаюсь, теряю равновесие, а потом подлетаю вверх и падаю на капот машины или под неё, лежу, бесформенным месивом, конец разрушенной жизни.

Неужели всё так просто? Закончит ли второе столкновение то, что начало первое много лет назад? Я чувствую, словно мертва уже в течение двадцати лет, но разве не именно к этому всё должно привести в конечном итоге? Кто будет скучать по мне? Мой муж. Доктор, возможно. Хотя для него я всего лишь пациент. Больше никто. Может ли круг близких мне людей быть таким узким? Все мои друзья оставили меня, один за другим? Как быстро бы про меня забыли, если бы я умерла.

Я посмотрела на мужчину в машине. Он, или кто-то вроде него, сотворил это со мной. Отнял у меня всё. Отнял даже меня у самой себя. А сам живёт.

"Нет, ещё не время", - подумала я про себя. Как бы моя жизнь не закончилась, я не хочу, чтобы это произошло таким образом.

Я вспомнила про роман, который написала, ребёнка, из которого выросла, даже фейерверк на вечеринке с лучшей подругой много лет назад. Но осталось ещё так много воспоминаний, которые были скрыты от меня. Я должна была найти свою правду.

Я произнесла одними губами "извините" и побежала по дороге через ворота в парк.

Посередине газона стоял домик. Кафе. Я вошла, взяла кофе и села на одну из скамеек, грея руки о чашку. Напротив располагалась игровая площадка. Горка, качели, карусели. Маленький мальчик сидел на качели в виде божьей коровки, которая крепилось к земле большой пружиной. Малыш раскачивался из стороны в сторону и, несмотря на холод, держал в руке мороженое.

В голове возникло видение: я вместе с какой-то маленькой девочкой в парке. Мы поднялись по лестнице в деревянную кабину, в которой мы должны были скатиться к земле по металлической горке. Какой же высокой она казалась много лет назад, но теперь, глядя на детскую площадку, я осознала, что она всего лишь немногим выше меня. Мы бы испачкали наши платья и получили бы за это от наших мам, а потом не пошли бы домой, сжимая мешочки с леденцами или ярко-оранжевыми чипсами.

Это было воспоминание? Или выдумка?

Я наблюдала за мальчиком. Он был один. Парк казался пустым. Только мы двое, на холоде, под небом, которое было затянуто чёрными облаками.

Я сделала большой глоток кофе.

- Эй! - сказал мальчик. - Эй! Леди!

Я подняла глаза, а затем перевела взгляд на свои руки.

- Эй! - он закричал громче. - Леди! Помогите! Покатайте меня!

Он встал и подошёл к карусели.

- Покатайте меня! - сказал он и попытался толкнуть эту металлическую штуковину, но, несмотря на усилия, которые отражались на его лице, она почти не двигалась. Он сдался с разочарованным видом.

-Ну, пожалуйста! - попросил он.

- Ты и сам справишься, - отозвалась я и отхлебнула свой кофе. Я решила, что подожду здесь, пока его мама не вернётся оттуда, где бы они ни была, а я пока буду приглядывать за ним.

Он забрался на карусель и пробрался на середину.

- Покатайте меня! - он сказал снова.

Его голос был тихим. Умоляющим. Я хотела бы вообще сюда не приходить, или заставить его уйти. Я чувствовала отдаленность от этого мира. Противоестественность. Опасность. Я думала о фотографиях, которые я сорвала со стены и оставила разбросанными в ванной. Я пришла сюда, чтобы найти умиротворение. А не это.

Я посмотрела на мальчика. Он топтался, пытаясь ещё раз двинуться по кругу, его ноги едва касались земли. Он выглядел таким хрупки. Беспомощным. Я подошла к нему.

- Покатайте меня! - сказал он. Я поставила кофе на землю и усмехнулась.

- Держись крепче! - произнесла я и надавила всем весом на стойку. Она оказалась неожиданно тяжелой, но я чувствовала, что она начинает поддаваться, и я стала ходить по кругу, набирая скорость.

- Поехали! - я сказала и села на край платформы.

Он азартно усмехнулся, сжимая металлический стержень обеими руками так, будто мы вращались гораздо быстрее, чем на самом деле. Его руки выглядели холодными, практически синими. Он был одет в слишком тонкое зелёное пальто и джинсы, завёрнутые до щиколотки. Интересно, кто выпустил его без перчаток, шарфа и шапки.

- Где твоя мама? - я сказала. Он пожал плечами. - Твой папа?

- Не знаю. Мама говорит, что папа ушёл. Она говорит, что он больше не любит нас.

Я посмотрела на него. Он сказал это без каких-либо признаков боли или разочарования. Для него это была всего лишь констатация факта.

В какой-то момент карусель стала ощущаться совсем по-иному, словно мир вращался вокруг нас, а не мы в нём.

- Держу пари, твоя мама любит тебя? - я сказала.

Он молчал несколько секунд.

- Иногда, - сказал он.

- Но иногда не любит?

Он сделал паузу.

- Не думаю.

Я почувствовала, как что-то упало у меня внутри, будто что-то перевернулось. Или проснулось.

- Она говорит, что нет. Иногда.