Читаем Прежде чем я засну (ЛП) полностью

Правду. Ничего очаровательного или волнующего. Лишь голые факты. Я превратилась в живое клише, трахалась с человеком, которого встретила в кафе, пока моя лучшая подруга нянчилась с моим ребёнком, а мой муж зарабатывал деньги, чтобы оплатить одежду и бельё, которые я надевала для кого-то другого. Я представила тайные телефонные звонки, которые прерывались, когда неожиданно кто-нибудь приходил, и дни, когда мы могли быть вместе, убогие, жалкие вечера, которые я проводила в постели с мужчиной, который временно казался лучше, чем мой муж. Более возбуждающим? Привлекательным? Лучшим любовником? Богаче? Этого ли мужчину я ждала в гостиничном номере, мужчину, который, в конечном счете, напал на меня, лишив меня прошлого и будущего?

Я закрыла глаза. Вспыхнули воспоминания. Руки стягивают волосы вокруг моего горла. Моя голова под водой. Я задыхаюсь, кричу. Я вспомнила, о чём я думала в тот момент: "Я хочу увидеть своего сына. Последний раз. Хочу увидеть своего мужа. Мне нельзя было так поступать с ним. Нельзя было изменять ему с этим мужчиной. Я никогда не смогу попросить у него прощение. Никогда".

Я открыла глаза. Клэр сжимала мою руку.

- Ты как?

- Расскажи мне.

- Я не знаю...

- Пожалуйста. Расскажи. Кто это был?

Она вздохнула:

- Ты сказала, что встретила кое-кого ещё, кто ходил в кафе регулярно. Он был милым. Привлекательным. Ты пыталась, но не смогла устоять.

- Как его звали? Кто он?

- Не знаю.

- Ты должна знать! Хотя бы его имя! Кто сделал это со мной?

Она посмотрела мне в глаза.

- Крисси, - произнесла она спокойным голосом. - Ты никогда не говорила его имя. Ты просто сказала, что встретила его в кофе. Думаю, ты не хотела, чтобы я знала подробности. По крайней мере, не больше, чем я уже знала.

Я почувствовала, как ускользает ещё одна надежда, исчезая в водовороте реки. Я никогда не узнаю, кто сделал это со мной.

- И что произошло дальше?

- Я говорила, что ты поступаешь глупо. Что, прежде всего, нужно подумать об Адаме и Бене. Я думала, что ты прекратишь встречаться с этим человеком.

- Но я не слушала.

- Нет. Сначала. Мы поссорились. Я сказала, что ты поставила меня в ужасное положение. Бен тоже мой друг. А ты просила меня врать ему.

- Что было дальше? Сколько это продолжалось?

Она помолчала, а  потом сказала:

- Не знаю. Однажды, должно быть, спустя несколько недель, ты заявила, что всё кончено. Ты сказала этому мужчине, что у вас ничего не получится, что ты совершила ошибку. Сказала, что сожалеешь, что была дурой. Сумасшедшей.

- Я врала?

- Не знаю. Не думаю. Мы с тобой не врали друг другу.

Она подула на свой кофе.

- Несколько недель спустя тебя нашли в Брайтоне. Я понятия не имею, что случилось тогда.

Возможно, именно эти слова "Я понятия не имею, что случилось тогда" и запустили процесс понимания, что, возможно, я никогда не узнаю, как на меня напали, но неожиданно я издала звук. Я попыталась успокоиться, но ничего не получилось. Что-то среднее между вздохом и воем, словно животное кричало от боли. Тоби поднял глаза от раскраски. Все в кафе повернулись и посмотрели на меня, на сумасшедшую женщину, потерявшую память. Клэр сжала мою руку.

- Крисси! Что с тобой?

Теперь я рыдала, сотрясаясь всем телом и задыхаясь. Плакала обо всех тех годах, которые потеряла, и обо всех, которые я потеряю, годах между настоящим моментом и днём, когда я умру. Плакала, потому что, как бы ни было бы ей сложно рассказать мне о моём романе, браке и сыне, ей придётся завтра сделать это снова. Плакала по большей части, потому что сама всё это спровоцировала.

- Извини, - сказала я. - Извини.

Клэр поднялась, обошла стол и присела на корточки рядом со мной, обняв рукой моё плечо, а я положила голову на её плечо.

- Ну-ну-ну, - приговаривала она, пока я рыдала. - Крисси, дорогая, всё в порядке. Я здесь. Я здесь.

Мы вышли из кафе. Как будто не желая отстать, Тоби стал неистово буйным, после моей вспышки. Он сбросил раскраску на пол, а следом и стакан с соком. Клэр вытерла всё и сказала:

- Мне нужен свежий воздух. Пойдём?

Теперь мы сидели на скамейке, с которой открывался вид на парк. Наши колени стояли под углом друг к другу, и Клэр держала мои руки, растирая, как будто они замёрзли.

- У меня... - начала я. - У меня было много романов?

Она покачала головой.

- Нет. Не было вообще. У нас, конечно же, было весёлое времечко в университете, ну ты знаешь. Но не больше, чем у большинства. И когда ты встретила Бена, это прекратилось. Ты всегда была ему верна.

Интересно, что такого особенного было в мужчине в кафе. Клэр сказала, что я отзывалась о нём, как о милом, привлекательном. И это всё? Неужели я была действительно такой поверхностной. "В моём муже есть все эти качества, - подумала я. - Если бы я только довольствовалась тем, что у меня было".

- Бен знал, что у меня роман?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза