Прежде чем их повесят

— Ищейка, твой нос уже спасал нас от неприятностей, и не раз. Что ты чуял?

Ветер снова поменялся, и на сей раз Ищейка уловил его. Давно он не чувствова этого запаха, но ошибки быть не могло.

— Черт, — выдохнул он. — Шанка.

— Эй!

Ищейка обернулся с открытым ртом. Катиль только что перебралась через поваленный ствол со сковородкой в руке.

— Яичница готова, — сказала она, улыбаясь обоим.

Тридуба замахал на нее рукой и заревел во всю глотку:

— Все прячьтесь за…

В кустах внизу звякнула тетива. Ищейка слышал стрелу, она прошелестела мимо. Плоскоголовые, в общем, не лучшие стрелки — стрела пролетела в паре шагов. Но по идиотской случайности она нашла другую цель.

— А… — Катиль, моргая, посмотрела на стрелу в своем боку. — А… — Она упала где стояла, уронив сковородку в снег. Ищейка бежал к ней по склону, и воздух царапал его горло. Потом он хватал ее за руки, а Тридуба обхватил вокруг коленей. Какое счастье, что она была не тяжелой. Совсем не тяжелой. Мимо пролетела стрела, другая. Еще одна ткнулась в поваленный ствол и задрожала, они спустили Катиль на ту сторону и сами укрылись там.

— Внизу шанка! — заорал Тридуба. — Они подстрелили девчонку!

— Самое безопасное место? — проревел Доу, припав к земле за деревом, крутя в руке топор. — Чертовы ублюдки!

— Шанка? Так далеко на юг? — удивился кто-то.

Ищейка ухватил Катиль под мышки и кряхтя потащил ее обратно к ложбинке у костра, ее каблуки скребли по грязи.

— Меня подстрелили, — сказала она, глядя на стрелу; кровь текла на рубашку. Катиль кашлянула и подняла на Ищейку широко распахнутые глаза.

— Они идут! — крикнул Лихорадка. — Готовьтесь, парни!

Люди доставали оружие, затягивали пояса и ремешки щитов, стискивали зубы и хлопали друг друга по спине, подбадривая. Молчун, укрывшись за деревом, выпускал стрелы вниз по склону с полным спокойствием.

— Мне надо идти, — сказал Ищейка, пожав ладонь Катиль. — Но я вернусь, ладно? Только сиди смирно, слышишь? Я вернусь.

— Что? Не надо!

Ему пришлось отцепить ее пальцы. Ему ужасно не хотелось этого, но какой был выбор?

— Не надо! — прохрипела она вслед, пока он спускался к деревьям и укрывшимся за ними карлам — двое, встав на колено, сами стреляли из луков. Уродливое копье вылетело из-за ствола и воткнулось в землю рядом с Ищейкой. Он посмотрел на копье, потом скользнул мимо и, встав на колени недалеко от Молчуна, стал рассматривать склон.

— Чертово дерьмо! — Деревья казались живыми из-за копошашихся шанка. Деревья внизу. Деревья слева, деревья справа. Темные фигуры шевелились, карабкались на гору. Казалось, их сотни. Справа ошарашенные солдаты Союза кричали и шумели, лязгали доспехами, разбирая копья. Снизу из леса в них со злобным шуршанием летели стрелы.

— Чертово дерьмо!

— Может, пора стрелять, а? — Молчун выпустил стрелу, достал из колчана следующую. Ищейка тоже схватил стрелу, но целей было так много, что он никак не мог выбрать и стрелял все время выше, непрерывно ругаясь. Шанка приближались, он уже мог разглядеть их лица — если можно назвать их лицами. Распахнутые рычащие пасти, полные зубов, маленькие острые глазки, полные ненависти. Нескладное оружие — дубинки с шипами, каменные топоры, ржавые мечи, украденные у мертвых. Они поднимались, быстрые, как лесные волки.

Одному Ищейка попал в грудь — тот повалился на спину. Другому — в ногу, но остальные не собирались останавливаться.

— Готовьсь! — раздался рев Тридуба. Ищейка почувствовал, что вокруг собираются люди, поднимая клинки, копья, щиты, готовясь встретить атаку. Ищейка удивился — разве можно быть готовым к такому?

Плоскоголовый высоко выпрыгнул из-за дерева — из распахнутой пасти неслось рычание. Ищейка увидел темную тень, услышал страшный рев, и тут меч Тула вонзился в шанка и отбросил прочь. Кровь брызнула во все стороны, как вода из разбитой бутылки.

Следующий вскарабкался по склону, и Тридуба мечом начисто отрубил ему руку и щитом отбросил вниз по склону. Понимались новые и новые, наваливаясь кучей на поваленный ствол. Одному Ищейка попал в лицо, когда до него оставалось не больше шага. Вытащив нож, Ищейка воткнул его врагу в живот, крича изо всех сил. Теплая кровь потекла по рукам. Он вырвал у падающего шанка дубинку и попытался ударить другого, но промахнулся. Люди вокруг орали, кололи и рубили.

Он увидел, как Лихорадка придавил сапогом голову шанка к дереву, поднял над головой щит и обрушил металлический обод прямо врагу в лицо. Еще одного он ударил топором; кровь брызнула Ищейке в глаза. Третьего, прыгнувшего из-за дерева, Лихорадка обхватил руками, и оба покатились по мокрой грязи, не расцепляясь. Шанка оказался наверху, и Ищейка ударил его по спине дубиной — раз, другой, третий. Лихорадка отпихнул врага и, поднявшись, наступил тому на затылок. Он пробежал мимо и свалил еще одного в тот момент, когда шанка проткнул копьем бок пронзительно кричащего карла.