Разумеется, что за подобные слова меня мог бы ждать военный трибунал. Но я вовсе не собирался становиться дезертиром, я просто хотел прояснить этот наболевший вопрос. Я просто выражал то, что стал замечать начиная с самого первого дня после приезда в Южный Вьетнам. Мне сразу же бросилось в глаза, что вьетконговцы и северо-вьетнамские солдаты сражались гораздо упорнее, чем те вьетнамцы, которые воевали на нашей стороне. С моей точки зрения, наши вьетнамцы воевали спустя рукава. Лично я не чувствовал, что мы можем на них особенно рассчитывать. Мне даже часто приходил в голову вопрос: будут ли они вообще сражаться, если мы прекратим платить им за это[4]
?Но следует проявить беспристрастность и сказать, что среди американских солдат тоже было очень много таких, кто не хотел воевать. Многие призывники воспринимали как величайшее несчастье тот факт, что не смогли отвертеться от армии. И если бы кто-то предложил им на выбор: немедленно получить билет на самолет до Америки или остаться воевать во Вьетнаме, — они, не раздумывая, выбрали бы первое.
Так что уже через полгода я понял, что мы не сможем победить, несмотря на прекрасное снабжение, передовые технологии, огневое превосходство, высокую оплату и прекрасно обученный персонал. Я понимал, что мы не способны победить просто потому, что те вьетнамцы, которые были на нашей стороне, — так же, как и американцы, — не имели достаточно сильного, высокого побуждения сражаться. Мы не чувствовали, что наша миссия важнее, чем жизнь. Мы пали духом. По крайней мере, я понимал, что со мной это случилось. Мне не хотелось никого убивать. Я больше не мог быть хорошим морским пехотинцем.
Опыт, полученный на войне, доказал мне, что побеждает тот, кто сильнее верит в свою миссию. То же самое верно и для сферы бизнеса.
Многим из нас известно, что некоторые очень верующие люди дают обет бедности, который выполняют всю свою жизнь как часть духовной миссии. Когда я был еще маленьким, мой папа рассказал мне про одного своего друга, который был католическим священником и принял обет бедности. Когда я спросил, что это значит, папа ответил:
— Он решил посвятить всю свою жизнь Богу и труду на ниве Божьей. А обет бедности означает, что деньги теперь не играют никакой роли в его жизни. Он ведет аскетический образ жизни и служит только Богу.
— А что значит «аскетический»? — спросил я.
Устав от тысячи вопросов, которые обычно задает маленький ребенок, папа ответил:
— Да не в аскетизме дело! Придет время, и ты узнаешь, что это такое.
Много лет спустя я узнал, что подразумевалось под словом «аскетизм». Сидя в классе на курсах по подготовке офицеров морской пехоты, я слушал, как наш инструктор рассказывает, что на протяжении всей истории были воины, которые давали обед бедности. Инструктор сказал: «В эпоху феодализма многие рыцари давали обет бедности, чтобы целиком посвятить себя своему делу. Они не стремились к деньгам или приобретению материальных благ, что могло бы отвлечь их от исполнения своего долга перед Богом и королем».
Перед тем как пойти служить в морскую пехоту, я какое-то время работал судовым чиновником на нефтяном танкере компании «Standard Oil of California», получая за это более 4000 долларов жалованья в месяц, что в 1969 году было немалыми деньгами. Хотя я и не подлежал призыву, поскольку служил на кораблях нефтеналивного флота, который входил в категорию
Ранее в своих книгах я уже писал о трех видах дохода. Это:
1. Заработанный доход.
2. Портфельный доход.
3. Пассивный доход.
Мой бедный папа трудился ради заработанного дохода — дохода, который облагается наиболее высокими налогами. А мой богатый папа трудился прежде всего для того, чтобы получать пассивный доход, который облагается самыми низкими налогами.