Прежде чем он похитит

«Она сбежала от человека, который, как мы считаем, держал её в заложниках последние два дня. И вот она решается на героический поступок и сбегает от него, и тут появляетесь вы и делаете всё ещё хуже. Что, чёрт возьми, вы вообще делали в том поезде?»

«Путешествовал, – ответил он. – У меня нет машины. Последние шесть лет не было нормальной работы,… одни дерьмовые подработки на фермах максимум на день. У меня не было работы, я потерял друзей и семью и…»

«Избавьте меня от слезливой истории странствующего бродяги, – сказала Макензи. – Есть сотни других людей, которым не повезло в жизни, но они не избивают женщин и не пытаются их насиловать».

На это Кроуфорд ничего не ответил. Он снова уставился в стол, мельком взглянув на Эллингтона, словно ожидая от него поддержки.

«Мистер Кроуфорд, – сказала Макензи, – вы знаете, какое место проезжал поезд, когда на него забралась эта женщина?»

Было очевидно, что отвечать он не собирается. Он ссутулился и немного сполз со стула. В то же мгновение Макензи поднялась с места и пожала плечами.

«Пусть будет по-вашему. Вы ещё вспомните меня, когда окажитесь в камере. В ней вас продержат минимум три дня, пока будут разбираться с бумажками. Никто не будет торопиться ради бродяги. Ещё я могу вас заверить, что вам грозят как минимум два года тюрьмы. Если вам сложно прожить без выпивки сейчас, вы даже не представляете, как это будет, когда вы окажитесь за решёткой. Кстати, слышала, что вода из туалетного бачка на вкус, как моча с бензином».

Она направилась к двери, поймав удивлённый взгляд Эллингтона. Потом она услышала, как Кроуфорд заёрзал на стуле.

«Подождите, – сказал он. – Послушайте… Я просто запрыгнул в вагон и поехал. Я так делал уже пять раз. Зачастую я вообще не имею понятия, где нахожусь».

Макензи повернулась к нему лицом. «Это честный ответ, – сказала она. – Что вы видели, когда она запрыгнула в поезд?»

«На самом деле, немного. Одни деревья. Там были сосны. Больше я ничего не заметил».

«Вдоль путей росли сосны?» – спросила Макензи.

«Думаю, да. Я почти уверен, что это была сосновая роща».

«И всё? – спросила Макензи. – Вы уверены?»

«Да, уверен».

«Спасибо», – сказала Макензи и вышла из комнаты.

Эллингтон подошёл к ней в коридоре. Они оказались между дверей, ведущих в комнату для допросов и комнату для наблюдения.

«Не буду врать, – сказал Эллингтон. – Ты мне такой нравишься».

«А я себе нет, – ответила Макензи. – Я будто теряю контроль».

«Сосны, – снова сказал он. – Это может стать прорывом».

«Вполне вероятно. Эта зацепка плюс карта железнодорожных маршрутов могут сильно нам помочь. Можешь позвонить Бейтману, пока я всё здесь закончу?»

«Конечно, – сказал Эллингтон. – И, Макензи,… я хотел сказать Уайт, это было очень впечатляюще. Как, чёрт возьми, ты заставила его говорить?»

«Сегодня он до полусмерти избил женщину… Это навело меня на мысль о том, что всю жизнь женщины его недооценивали и издевались. А когда женщина ведёт себя с ним невозмутимо, его привычки и устоявшаяся манера поведения отходят на второй план, и в нём не остаётся ничего, кроме примитивной паники».

Эллингтон улыбнулся и кивнул, доставая телефон.

«Да и ещё… Эллингтон, спроси Бейтмана, может, кто-то новый недавно приехал в город. После разговора с бродягой у меня возникла мысль, что, возможно, наш похититель не местный житель. Если он может перемещаться по городу, не будучи замеченным, у него могут появиться тайные убежища, о которых никто никогда не догадается. Вероятность невелика, но рассмотреть такую возможность стоит».

«Сделаю», – ответил Эллингтон, набирая номер Бейтмана.

Макензи не было времени насладиться его похвалой. Она вошла в комнату для наблюдения, мысленно составляя план действий, который они приведут в исполнение по возвращению в Бент Крик.

Глава семнадцатая

Они ехали назад в Бент Крик не дольше десяти минут, когда Макензи позвонил шериф Бейтман. Было почти восемь часов вечера, и ей казалось, что они зря потратили весь день. Это чувство одновременно удручало и мотивировало.

«Итак, – сказал Бейтман. – Эллингтон спросил, нет ли в городе новеньких. Сначала я хотел уверенно сказать «нет», но когда стал думать об этом, то вспомнил одного парня. Я бы не назвал его классическим бродягой, но мы проверили записи и узнали, что за последние два года он жил в шести разных городах. У него есть несколько приводов за хранение и попытку распространения марихуаны, мелкое воровство и нарушение правил дорожного движения».

«Можете дать имя и адрес?» – спросила Макензи.

«Его зовут Миллер Руни. Я вышлю СМС с адресом. Если хотите, я могу прислать несколько парней для подкрепления».

«Мне кажется, в этом нет необходимости, – сказала Макензи, – но, как всегда, спасибо за помощь».

Бейтман что-то признательно хмыкнул и повесил трубку. Макензи положила телефон на панель и нахмурилась.

«Мне кажется, мы начинаем действовать Бейтману на нервы», – сказала она.

«С чего ты взяла?» – сидя за рулём, спросил Эллингтон.