Президент

Следующая неделя прошла в хлопотах. Из сорока квартир в доме ему удалось познакомиться едва с половиной хозяев. Вторая половина даже на месте не жила — кто сдавал квартиру, кто просто бывал раз в месяц, вот и всё. В общем и целом, народ был с ним согласен, но никто председателем дома быть не хотел — однако все согласились подписать протокол решения собственников, если Николай сам назначит себя.

Ничего не оставалось, как избираться самому. Подписав больше половины протоколов, он отправился в офис ЖКХ на рандеву с Мансуровым.

Честно говоря, тот крайне удивился, когда увидел Николая с кипой подписанных бумаг. Начал что-то говорить про незаконность и честолюбие этого жильца-выскочки, вплоть до подделки подписей. Однако все претензии были сняты, когда Николай ему начал демонстрировать одно за другим видео подписи протокола жильцами. Мансуров от такого подхода одурел и безропотно подписался под выбором жильцов.

— Ну-ну, голубчик, решил меня ещё припечь за подделку, я тебе устрою юриспруденцию, у меня таких, как ты, на курсе было валом, — про себя подумал Николай. Он любил решать подобные задачки и ставить на место нечистых на руку коллег по цеху.

До идеальной ситуации было далеко, но это стало маленькой победой Николая в борьбе с бюрократической машиной. Плюс он познакомился с отличными людьми: молодым стоматологом Костей, сталеваром Гришей, семейной парой биржевых брокеров и милейшей старушкой, которая готовит вкуснейшие пирожки и зовёт послушать истории хоть каждый день. В общем-то, и в жизни появился какой-то смысл, и начала уходить безысходность.

За полгода «войны» со своим ЖКХ им удалось выбить замену радиаторов в подъезде, отремонтировать бордюры, посадить цветы на клумбах и, что самое главное, выдворить «бухариков», как он их про себя называл, из двора. Последнее оказалось самым тяжёлым, так как зависело от всех жителей двора.

Сначала Николай хотел бороться сам, а потом понял, что это невозможно, так как он целыми днями отсутствует дома, и как бы он ни хотел, пьянки происходили круглосуточно. Но план был выстроен идеально.

Тамара Васильевна, та милейшая пенсионерка из сорок третьей квартиры, которая пекла вкусные пирожки, уже боялась выходить из квартиры, потому что во дворе одни «проститутки и наркоманы». После недели выслушивания историй из её жизни и жизни детей и внуков, которые совсем стали её забывать, вроде как сама натолкнулась на мысль, что будет хорошо, если она сможет каждый раз звонить в милицию, когда увидит во дворе пьющие компании. Вечернюю и ночную вахту у неё принимал сам Николай. Впрочем, с подобной просьбой, но уже открыто, он обратился ко всем жителям дома. Они, конечно, покивали, но, вряд ли бы согласились это делать.

Через неделю после подобных звонков эффект не заставил себя ждать. Выдрессированные и злые до чертиков ппсники при каждом звонке из этого «долбанного шестьдесят восьмого дома» пулей прилетали, штрафовали всех пьющих и курящих, а особо ретивых увозили с собой в отделение. В итоге двор преобразился колоссально — начиная от тишины, несмотря на железнодорожную линию рядом, до отсутствия бычков и пустых бутылок. Появились мамы с колясками из соседних дворов, появилось даже несколько детей на площадке. Пожилые люди стали выходить и греться на солнышке у подъезда.

Сердце и душа Николая просто летали в облаках и радовались подобным победам. Дело на работе спорилось, дома были тишина и покой, но, как говорится, не всё в мире идеально. А если уж слишком идеально, то совсем скоро грянет буря.

В марте сообщили о победе непонятного кандидата Громова на выборах. Оказывается, отчаявшийся народ просто на авось поставил галочку в бюллетенях. И надо ж такому быть — этот мужик победил, да ещё действующего премьер-министра! И вот после этого события все официальные службы как с цепи сорвались.

Где-то на границе сознания Николай понимал, что сейчас будет идти большая борьба за власть, все будут стремиться урвать себе кусок, пойдут чистки. Но даже и не мог представить, что всё будет именно таким образом.

На очередной встрече с коммунальщиками Мансуров «обрадовал» Николая новым указом правительства, согласно которому упразднялись председатели в домах. Точнее не упразднялись, а лишались всех более-менее стоящих прав, и становились просто для «галочки» — подписи актов выполненных работ.

— Ну и власть пошла, видимо серьезная дележка добычи происходит, — прикинул Николай, однако не опускал руки, всё-таки надеясь на некие позитивные изменения. Но в течение месяца ЖКХ уже дважды изменили тарифы в одностороннем порядке, убрали из статей благоустройство, добавили непонятные платежи за некий сервис и поддержание чистоты во дворе.