Президент

Быстрыми шагами она вышла со стадиона и скрылась за сугробами. Всё утро Данила находился под впечатлением от поединка. Сейчас, на спокойную голову, он анализировал ход поединка. Вывод был неутешительным для самолюбия, мастерство Кати было настолько выше его хвалёного, чёрного пояса каратэ, что большую часть поединка она попросту играла с ним. К чести Данилы надо сказать, что он не испытывал злобы по поводу своего поражения, чувство, которое им овладело, можно было считать завистью. Только зависть эта имела светлый оттенок, из разряда "Везёт же людям!"

Днём в спортзал, превращённый ночью в казарму, пришла Катя. В скромном ученическом платье и спортивной сумкой на плече. Казалось та девушка на стадионе, и эта ученица, два разных человека. Но даже в школьном платье, от неё веяло такой силой, что никто из солдат не посмел высказать в слух ни одной шуточки, какие обычно вырываются у парней при виде симпатичных девушек.

— Здравствуйте, — Катя обратилась к дневальному, дежурившему у входа, — будьте так любезны, позовите прапорщика Данилу.

Дневальный выпучил от удивления глаза, назвать так старшину роты не решался даже капитан.

— Старшина роты, на выход! — выкрикнул дневальный во всю мощь своих лёгких.

— Не пугай людей, — проворчал Данила, который, завидев Катю, приближался из дальнего конца спортзала, где в каморке для инвентаря он устроил каптёрку.

— Добрый день, — завидев прапорщика, поздоровалась Катя.

— Добрый день, — чисто механически ответил Данила.

— Как я поняла, вы хотели со мной побеседовать? — полуутвердительно спросила Катя.

— Да… — Данила замялся. Он не знал где лучше побеседовать с девочкой.

— Пойдемте, — улыбнулась она, поняв смысл заминки, — я знаю место, где нам не будут мешать.

Следуя по светлому коридору рядом с Катей и устав от бесчисленных приветствий, Данила в полголоса спросил:

— Почему вы так часто здороваетесь?

— А что в этом плохого? — вопросом на вопрос ответила Катя, удивлённо посмотрев на Данилу, словно не могла взять в толк, что он действительно не понимает такой простой, на её взгляд, истины.

— Разве плохо лишний раз пожелать здоровья своему другу, соседу или просто незнакомому человеку? — после небольшой паузы, спросила Катя.

— Да нет, — Данила пожал плечами, — ничего плохого в этом нет, только непривычно.

Беседуя с Катей и отвечая на приветствия, Данила внимательно осматривал школу. В коридоре висели обычные для подобных заведений плакаты. На окнах в большом количестве росли различные цветы. Данилу удивил уют. Даже в коридоре и на лестничной клетке всё блестело и сияло чистотой, а главное, Данила не услышал ни одного похабного слова, к которым порядком привык, посещая различные школы по линии военкомата.

Катя завела Данилу в небольшую комнату, находившуюся на третьем этаже. Мебель комнаты состояла из двух столов и полудюжины стульев. Дополнял обстановку высокий шкаф, заполненный различной литературой.

— Это наша тихая комната, — пояснила Катя, предваряя вопрос старшины, — сюда обычно мы приходим, если возникает нужда подумать или с кем-нибудь поговорить.

— Катя, я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь дрался так, как дралась сегодня ты. Что это за вид единоборства? — спросил Данила, устроившись на стуле.

— Учитель называет это росским стилем, а мы переиначили название в русбой, — Катя присела на стул по другую сторону стола и положила на него руки.

— Почему ты на меня так смотришь? — Данила почувствовал себя неуютно под пристальным взглядом девочки.

— Изучаю, пытаюсь тебя понять, — спокойно ответила Катя, — если тебе неприятно, могу не смотреть.

— Смотри, — пожал плечами Данила, — просто как-то непривычно ощущается твой взгляд.

— Я думал, что русский стиль, это из разряда легенд, — добавил Данила, его внимание привлекли корешки книг, стоявших в книжном шкафу. "Странная подборка литературы", — подумал он. Целую полку занимали книги по травам, другая полка была посвящена истории, остальное пространство шкафа, занимали книги по истории войн, среди которых он увидел корешки с буквами на старославянском.

— Росский стиль существует, и он включает в себя не только русбой и сечу. Это стиль жизни, — голос Кати оторвал Данилу от изучения литературы.

— Как у буддистских монахов? — улыбнулся Данила.

— Сходство есть, — улыбнулась Катя, — хотя, различий ещё больше. Ведь, даже южно-росский стиль очень отличается от северного, словно это две разные школы.

— А тебе, девочке, не тяжело заниматься таким видом спорта? — спросил Данила, ничего не поняв о делении внутри русского стиля.

— Я же говорила, что это не спорт, всё гораздо сложнее и вместе с тем проще. А трудности? Без них скучно жить.

— Может быть, — задумчиво произнёс Данила, скорее для себя, чем для собеседницы.

Посмотрев в лицо Кати, Данила спросил:

— А ваш учитель набирает новых учеников?

— Конечно, — улыбнулась Катя, — он всегда рад новому ученику. Только как бы это выразить…

Катя, не в силах подобрать нужное слово, замолчала. Данила не мешал ей, понимая, что своими словами только собьёт девочку с мысли.