Президент Каменного острова. Президент не уходит в отставку

Мальчишка замолчал и нахмурился. Я заметил, что у него все ноги в цыпках. Наверное, с утра до вечера в воде сидит.

- Чего ты из себя ставишь? - спросил он.

- Трещишь, как сорока, про своего Сороку, - сказал я.

- А ты Федьку Гриба знаешь? - спросил мальчишка.

- У вас всем прозвища дают?

- Ты бы поглядел на Федьку, - засмеялся мальчишка. - Гриб и гриб. Мухомор!

- А тебя как прозвали?

- Меня? - мальчишка перестал смеяться. - Никак. Я без прозвища.

- Хочешь, тебе придумаю?

Мальчишка почесал ногу о ногу и посмотрел в сторону леса. Приятеля его что-то не видно. Где же этот большой муравейник? Я что-то поблизости его не замечал.

- Васька-а! - позвал мальчишка. Эхо откликнулось, а Васька ни гугу. Лежит, наверное, возле муравейника, отдыхает. Шутка, такую тяжесть тащить. И зачем, спрашивается?

- Умер твой Васька, - сказал я. - От разрыва сердца.

- Здоровый, чёрт, - ответил мальчишка.

На пригорке показался Васька. Молча спустился к нам. На плече ссадина - след от бревна. Щека и шея в тине. А лицо довольное.

- Шабаш? - снова спросил он.

- Плыви… - кивнул в сторону острова мальчишка.

Васька мельком взглянул на меня и пошёл к озеру. Уже стоя по пояс в воде, он спросил:

- А ты?

- Плыви-плыви, - сказал мальчишка. И Васька, шумно вздохнув, окунулся с головой и поплыл саженками.

Я смотрел на него и удивлялся: здоровый парень, почти на голову выше этого, а слушается. Причём беспрекословно.

Мальчишка взглянул на меня и, потрогав резиновый мешок, сказал:

- Пока.

- Куда?

- Есть у меня дела, - уклончиво ответил мальчишка.

- Придёшь?

- Там видно будет… - Мальчишка улыбнулся. - Ты не гляди, куда я пойду. Ладно?

- Военная тайна?

- Не гляди, ладно?

- Катись… - сказал я.

Мальчишка потоптался и пошёл к камышам. Я не смотрел на него, но слышал, как он шуршал в камышах. Лодку разыскивает, наверное. Я не удержался и краем глаза посмотрел в ту сторону. Мальчишку было не видно, он с головой спрятался в камышах. Я видел, как шевелились высокие камышовые листья, потом услышал тихий всплеск. Камыши перестали качаться. Я минуты две смотрел на то место, но мальчишку так и не увидел. Вскочив с лодки, я бросился в камыши. Отводя их руками в стороны, приблизился к тому месту, где только что прятался мой новый знакомый. Но его здесь не было. Одна камышина сломана пополам, кувшинка с длинной оторванной ногой плавала тут же, а мальчишки не было. Я сделал ещё шаг и сразу ухнулся по шею. Дальше глубина. Мальчишка исчез, провалился под воду. Я долго смотрел на озеро в надежде увидеть жёлтую голову плывущего мальчишки. Но так и не увидел. А Васька уже был где-то на полпути к острову. Без устали выкидывал из воды руки. Сначала одну, потом другую.

Что-то непонятное творится вокруг. Огонь на острове, воздушный шар с человечком и, наконец, эти странные ребята.

Я не поленился и ещё раз обшарил камыши. Мне казалось, что мальчишка прячется где-то рядом. Но и на этот раз я его не нашёл. Зато вспугнул крякушу с утятами. Увидев меня, она испуганно крякнула, и в ту же секунду серые комочки исчезли. Так же быстро и непонятно, как этот мальчишка с жёлтым чубчиком. Выбравшись на берег, я взглянул на остров. Небольшой, километра два в длину и с километр в ширину, он был удивительно высокий. Над водой торчали коричневые искривлённые корни деревьев. Они издали напоминали огромные птичьи лапы с выпущенными когтями. Озеро века обмывало остров со всех сторон и сточило берега. Они стали крутыми и неприступными. Верхняя кромка берега, поддерживаемая корнями деревьев, далеко выдалась вперёд. Сосны стояли на берегу как крепостная стена. Даже в лесу не видно таких высоких деревьев, как на острове.

Врёт мальчишка, что остров необитаемый. Кто-то живёт на нём. Ночью зажигает костёр, а днём запускает в небо воздушные шары. И вертолёты, пролетая над островом, делают круг. А может быть, всё это я придумал? Шар с человечком могло занести к острову с другого берега. А вертолёты в это время пролетали над озером совершенно случайно. И огонь ночью мог зажечь рыбак. Возможно, с другой стороны к острову легче пристать, чем с этой, которую я видел. Если всё так, то я открою этот остров, как Робинзон, и придумаю ему красивое название. Я стал вспоминать, как назвал свой остров Робинзон Крузо, но так и не вспомнил.

Глава седьмая