Президент Каменного острова. Президент не уходит в отставку

Алёнка надела на купальник сарафан и подошла ко мне. Я лежал на песке и большим пальцем ноги выковыривал ямку.

- Давай заблудимся? - сказала Алёнка.

- Заблудимся? - удивился я.

- Вернёмся в Ленинград - будет о чём рассказывать. Заблудимся в лесу, а нас потом найдут.

- А если не найдут?

- Люди в океане терпят кораблекрушение - и их всегда находят. А что такое человек в океане?

- Капля в море, - подсказал я.

- В наш век окончательно заблудиться невозможно. Обязательно найдут… Вертолёты и всё такое.

- Вертолёты - это хорошо, - сказал я. - Нам спустят верёвочную лестницу, и мы поднимемся в кабину, а потом полетим… Я ещё не летал на вертолётах.

- Ты не струсишь ночью в лесу?

- Ночью? - спросил я.

- Нас будут разыскивать завтра, - сказала Алёнка. - Одну ночь придётся провести в лесу. Знаешь как здорово? Мы будем спать на деревьях.

- Давай оставим дома записку, что мы заблудились, - нас сразу же будут искать, - предложил я. - Отец вернётся из деревни часа через два.

- Остряк, - сказала Алёнка.

Мне понравилась Алёнкина идея. Я представил, как ребята из нашего дома рты разинут, когда я им расскажу, как мы с Алёнкой заблудились и нас двадцать два вертолёта разыскивали три дня. Нет, лучше неделю разыскивали. Мы голодали, а они летали над лесом и разыскивали нас. Мы сидели на деревьях, спасались от волков и медведей… Нет, лучше от одних волков. Медведи могут забираться на деревья. Нам не поверят, что мы от медведей спасались.

- Заблудимся? - спросила Алёнка.

- Ты как хочешь, - сказал я. - До вечера я согласен заблуждаться, а на ночь пойду домой… Боюсь, что на дереве я не засну.

- Возьми матрас, - сказала Алёнка. - И подушку.

- А кто понесёт?

- С тобой лучше не связываться, - сказала Алёнка.

- Вертолёты будут? - спросил я.

- Конечно, - сказала она и, на ходу снимая сарафан, побежала переодеваться. Влезла в свои любимые брюки и чёрную рубашку.

Мы отправились в лес. Сначала шли по тропинке, потом она вдруг куда-то исчезла. В просвете деревьев ещё была видна крыша нашего дома. Сосны и ели скоро всё заслонили. Алёнка шла впереди. Я на всякий случай стал замечать дорогу. В какой-то книжке я прочёл, что если не хочешь заблудиться, то оставляй знаки. Я принялся потихоньку обламывать у маленьких сосенок ветви. Поднял с земли крепкий сук и стал им царапать толстые стволы. Алёнка ничего не замечала, она шла напрямик в глубь леса.

Километрах в двух от дома нас догнал Дед. Он невозмутимо сунулся носом в мою руку и помчался к Алёнке засвидетельствовать своё почтение. Когда Деда не берут с собой, он имеет привычку в отдалении следовать сзади. А потом, когда уже никто не прогонит, объявляется.

- Тебя кто звал? - сердито посмотрела на него Алёнка. Но голос у неё был не очень сердитый, и Дед, помахав коротким хвостом, побежал вперёд.

В настоящий лес мы попали в первый раз. Лес был тихий и торжественный. Голубоватый полусумрак окружал нас. Не хотелось разговаривать. Огромные стволы, сужаясь, уходили ввысь. Стволы были красные, белые, зелёные, коричневые. На одних словно кто-то кору искромсал вдоль и поперёк тупым ножом, другие - гладкие, так и хотелось прикоснуться ладонью. Высоко над головой, пряча от нас небо, шелестела листва, поскрипывали зелёные иголки. А когда проглядывало небо, то оно казалось глубоким и тёмно-синим. Наверное, такое небо видно из колодца.

Сначала в лесу было не слышно ни одной живой души. Но потом я стал различать голоса птиц. Сколько я ни вертел головой - так ни одной и не увидел. Птицы замаскировались в ветвях. Я думал, что стоит вступить в лес, как сразу начнут выскакивать из кустов зайцы, лисицы и другие мелкие звери. Чтобы выскакивали волки и медведи, мне не хотелось. Глаза у Алёнки блестели, ветви хлестали по рукам и по ногам, но она ничего не замечала. Алёнка спешила вперёд, ей хотелось поскорее заблудиться. То мы шли по мягкому и пружинистому мху, то мох исчезал, и мы вступали в царство невысоких сухих растений. Я не знал, как называются эти цепкие кустики розового цвета. И запах этих лесных цветов кружил голову. Хотелось упасть среди них и долго глядеть в небо. Иногда нам попадались полянки брусничника. Маленькие твёрдые листья блестели. К чёрным трухлявым пням прилепились коричневые с белым бородавки. Какие-то древесные грибы. Встречая муравьиные кучи, мы обходили их стороной. Я побаивался муравьёв. Заберётся под рубаху - свету не взвидишь.

В низинах встречался папоротник. Его я узнавал сразу. У нас дома давно-давно стоял в вазе куст папоротника. Отец привёз откуда-то.

Я старался запомнить дорогу. Вот впереди огромная, сломанная пополам сосна. Место перелома обуглено. Это молния ударила. Сразу за сосной куча валежника. А ещё дальше кривобокая ель с большим чёрным дуплом.

Увереннее всех чувствовал себя в лесу Дед. Он то и дело исчезал за стволами, и когда мне казалось, что он потерялся, неожиданно выныривал откуда-то сбоку и некоторое время бежал рядом, высунув язык. В курчавой шерсти запутались жёлтые иглы, мелкие сучки. Убедившись, что мы живы и здоровы, Дед снова исчезал.