Президент от мафии

— Что-то ты паршиво выглядишь. Ты часом не на игле?

— Ты что, спятил?

Райан подумал, что Мики нисколько не изменился: что на уме — то и на языке. В нем сохранилась непосредственность, которая всегда подкупала.

— Люсинда просто красавица, — сказал Райан, чтобы переменить тему.

— Да, милашка. Часами возится с детьми, у которых не все дома.

Мэтр принес меню и приготовился записывать заказ.

— Слушай-ка, Клод, — обратился к нему Мики, — помнишь те vongole,[22] которые я пробовал у тебя месяца два назад?

— Да, сэр, отчетливо помню. — Клод улыбнулся. — Мы еще отправили десять галлонов вашей матушке.

— Вот-вот. Принеси-ка нам на двоих. И настоящий сухой шардонне. «Акация».

Клод, почтительно откланявшись, ретировался.

— Ну так как все-таки поживаешь?

— Скриплю потихоньку, — солгал Райан.

— Я тут кое-кого знаю — так вот, мне шепнули, что ты завоевываешь недобрую славу. — Мики нахмурился. — Что ты вроде как встал в позу, и от тебя все отвернулись. Это не похоже на универсального принимающего, поэтому я и подумал, что надо бы встретиться. — На губах его блуждала улыбка, но глаза оставались серьезны. — Так какие проблемы?

— С тех пор, как не стало Мэтта, все как-то расклеилось. Ну да ладно, выкарабкаюсь. — Райан не забыл, как Мики мгновенно примчался к нему, как только узнал о гибели Мэтта. Он остановился в «Бэль-Эйр» и сам занимался организацией похорон — вплоть до того, что выбирал для Мэтта костюм.

Когда принесли заказ, Мики с жадностью принялся за еду, в то время как Райан безучастно ковырял вилкой в тарелке.

— Слушай, я не хочу лезть тебе в душу, так что, если я покажусь тебе навязчивым, ты мне скажи. Но если вдруг тебе необходимо сменить обстановку, я мог бы тебе кое-что предложить… Может, ты бы немного развеялся.

— О чем ты?

— Есть люди — время от времени я веду с ними дела, — которые хотят выставить на пост президента Штатов своего человека… Я тут говорил с одним своим приятелем, и он сказал, что им нужен кто-нибудь, кто мог бы снять документальный фильм. Я понимаю, для тебя — с твоими «Эмми» и всем прочим — это не самое заманчивое предложение, но если тебя достали голливудские хлыщи, я мог бы позвонить.

— Документальный фильм? — переспросил Райан. — Но я никогда не снимал документальное кино. — Сердце у него готово было выскочить из груди. Что-то подсказывало ему, что он должен соглашаться… лишь бы сбежать отсюда к чертям собачьим. Оставить в прошлом все страшные воспоминания, все кошмарные сны. Он замкнул свою жизнь на себе, и это губило его. Он врал самому себе, громоздил одну ложь на другую, чтобы остаться на плаву, надеясь, что другие не заметят его лжи и он выйдет победителем из того хаоса, который творился в его душе. Никогда еще ему не было так тяжело. Он понимал, что медленно травит себя…

— Ты меня слушаешь? — вывел его из задумчивости Мики. — Я, конечно, в этом ни черта не смыслю, но я могу все устроить. Вот что… Я пробуду здесь еще день — отец просил кое-что сделать. Сегодня вечером я могу обо всем договориться, и завтра мы уже улетели бы в Нью-Джерси. Я бы свел тебя с этими ребятами.

На лице Райана застыло выражение растерянности. Мики сокрушенно покачал головой.

— Старина, что с тобой? Что случилось с тем парнем, который выписывал невообразимые зигзаги перед защитниками, доводя их до бешенства? Посмотри, на кого ты стал похож — весь зеленый, как протухшее мясо. Ну ничего, Мики устроит тебе подзарядку.

Райан дрогнул — устоять перед этим сгустком энергии было невозможно.

— Почему бы, собственно, нет? — произнес он. — Валяй, звони.

— Теперь, когда ты согласился, я могу тебе признаться, что ты здорово меня выручил. — Мики широко улыбнулся. — Я же пообещал этим ребятам, что непременно найду человека, который сделает этот фильм. И вот пожалуйста — не кто иной как сам Райан Боулт, неоднократный лауреат премии «Эмми»… Да они же слюной захлебнутся.

Райан почувствовал, что краснеет. Мики озабоченно посмотрел на часы:

— Мне пора. Кстати, ты не сделаешь мне одолжение? Я обещал сегодня поужинать с Люсиндой. Ты не мог бы сходить вместо меня?

— Разумеется.

— Завтра мы втроем: ты, я и Люсинда — летим в Нью-Джерси. На отцовском самолете. Все как в старые добрые времена.

Райан не успел опомниться — так быстро все произошло.

Они сидели на веранде. Солнце клонилось к закату. Теперь на ней были шорты и шелковая блузка. От одного взгляда на нее захватывало дух — она была очаровательна. От нее исходило ощущение первозданной свежести, нежности и простоты, и Райану казалось, что он находится в обществе некоей царственной особы. Он чувствовал, что свет, который излучали ее зеленые глаза, магическим образом возвращает его к жизни.

— Последнее время я чувствую себя отвратительно, — сорвалось с его губ неожиданное признание, свой собственный голос он слушал словно со стороны. — Мои поступки иррациональны… Меня преследует… — Тут он осекся. Зачем этой восхитительной девушке выслушивать его жалобы? Должно быть, он казался ей совершенным «овощем».

— Маниакальное чувство страха? — закончила за него Люсинда.