Президент пропал

– Привет, – неуверенно отозвалась она, пытаясь вспомнить, где меня видела.

– Э-э, да, привет. – Я закинул рюкзак на плечо. – Я, это, хотел спасибо сказать… ну, что спасла меня.

– А ты с первого курса?

– Признаю вину.

– Такое с каждым бывает.

Я перевел дух.

– Ну и, м-м, что… ну… чем сейчас занимаешься?

Да что со мной такое творится? Я выдержал все, чем мучил нас сержант Мелтон. Меня пытали водой, били, подвешивали, мне устраивала ложную казнь Республиканская гвардия Ирака… И у меня вдруг заплетается язык?

– Сейчас? Ну, я… – Она кивнула в сторону двери, у которой мы стояли. Женская уборная.

– О, так ты хотела…

– Вот-вот.

– Тогда иди.

– Разрешаешь? – насмешливо уточнила она.

– Ага, ну, я же как бы задержал тебя… в общем, если надо, то проходи.

Да что со мной такое?

– Ладно, – ответила Рейчел. – Приятно было поболтать.

Потом из-за двери до меня долетел ее смех.

* * *

Прошла неделя, а я все не мог забыть Рейчел. Сердился на себя, напоминая, что первый год в универе – это пора усердной работы, когда надо укорениться. Но, как я ни старался сосредоточиться на персональной юрисдикции и доктрине минимальных контактов или на существенных элементах иска в связи с халатностью, или на особенностях договорного права, перед мысленным взором то и дело всплывал образ девушки с третьего ряда на факультативе по федеральной юрисдикции.

Дэнни навел для меня о ней справки: Рейчел Карсон приехала из небольшого городка в Миннесоте, училась на подготовительных курсах в Гарварде и получила грант на изучение юриспруденции в университете Северной Каролины. Еще она была главным редактором юридического обозрения, первой на своем курсе, и ее ждала работа в некоммерческой организации, оказывающей юридическую помощь бедным. Милая тихоня. Не выделялась среди сверстников и тяготела к обществу людей постарше, сделавших паузу между колледжем и универом.

«Вот черт, – подумал я тогда. – Я ведь тоже паузу делал».

Наконец я набрался храбрости и отыскал Рейчел в библиотеке, где она с подругами сидела за длинным столом. Дохлый номер, сказал я себе, однако ноги оказались иного мнения. Я опомниться не успел, как уже стоял перед Рейчел.

Она отложила ручку и пристально посмотрела на меня.

Я хотел поговорить наедине, но боялся, что если не заговорю сейчас, то не заговорю уже никогда.

«Так говори, – велел я себе, – говори, придурок, пока никто охрану не вызвал».

Достав из кармана листок бумаги, я развернул его и откашлялся. Теперь на меня смотрели все девчонки за столом.