Президенты без государств

— Времени маловато, — согласился Вальтер Лайс. — У нас тоже дел невпроворот: меняем базу. Теперь еще с этими пленными целая морока. Переброску их начнем с наступлением темноты. О новом месте дислокации постараемся сообщить, как только перебазируемся. Это будет примерно в районе станции Прицвальк. Там наш человек, Манфред Брюммер, работает стрелочником, — Лайс назвал Орозову пароль для связи с Брюммером.

Вошел Курт.

— Вот радиограмма: «Шефа» ждут с нетерпением. Поздравляют майора Борадзова и майора Орозова с успехом!

— Какой майор? Я же капитан…

— Значит, уже майор, — улыбнулся Вальтер Лайс. Он протянул Орозову руку. — Поздравляю!

— Спасибо! Ну, мне пора.

Во дворе Орозов разыскал Борадзова.

— Давай прощаться, Руслан… Спасибо тебе и ребятам. До новой встречи.

Как только Орозов появился в управлении, где шла погрузка документов, его вызвал к себе бывший начальник школы Келлингер. После того как школа мулл была разбита американской авиацией, Келлингера перевели в управление, где он в отсутствии доктора Ольцши исполнял его обязанности.

Орозов знал штурмбанфюрера СС Келлингера как человека грубого и жестокого, подозрительного ко всем, кто побывал с заданием в Советском Союзе. С тех пор, как Келлингер перешел в управление, Орозов чувствовал, что находится под постоянным его наблюдением. Теперь, после исчезновения доктора Ольцши, штурмбанфюрер не будет церемониться. Любую зацепку он использует для того, чтобы разделаться с ним.

Ахмат вошел в кабинет и остановился у двери. Келлингер был явно не в духе.

— Где вас носит, Орозов? — грубо спросил он.

И не успел Орозов открыть рот, как два рослых эсэсовца, стоящие по обе стороны двери, подскочили к нему, быстро обыскали и обезоружили.

— Штурмбанфюрер! Как это понимать?

— И вы еще смеете спрашивать! Где доктор Ольцша? — он вскочил со стула и подошел к Орозову.

— Сейчас объясню. Но почему такой тон?

— Это весьма похвально, Орозов, что вы так искусно пытаетесь разыгрывать спектакль. Но хватит ли у вас способности и сил довести его до конца? Где доктор Ольцша?

— Где он находится в данную минуту, я не отвечу, потому что мне это неизвестно. Скажу только о том, что знаю. Знаю я мало. В девять ноль-ноль доктор Ольцша, доктор Шломс, какой-то незнакомый солдат и я вышли из отеля и в машине двинулись на юго-запад Берлина, — начал рассказывать Орозов. — Но в районе Вильмерсдорфа Ольцша приказал мне выйти из машины, вернуться в управление и ждать его телефонного звонка. Как только я появился здесь, последовал ваш звонок. А я подумал, что звонит доктор Ольцша.

— Все верно, все логично, Орозов, если б не одна деталь, — не без сарказма заявил Келлингер и близко подступил к Орозову. Ахмат впервые разглядел цвет его глаз, блекло-голубой, и весь Келлингер, хилый, с острыми локтями, с восковым лицом и седыми бровями, напоминал Орозову измученную старую гончую. Собаку, оставленную хозяином стеречь имущество… После некоторой паузы он продолжал: — Это вы, Орозов, провели в отель того незнакомого вам солдата. Следовательно… Он ждал, что после этих слов в глазах Орозова прочтет растерянность, страх… Однако Орозов был спокоен. Это удивило Келлингера, он даже не закончил фразу, продолжил уже спокойнее:

— А что, если пригласить сюда портье? Он видел, как вы входили в отель вместе с «неизвестным» вам солдатом.

— Понимаю. Могу повторить — солдата не знаю, видел его впервые, провел в номер по приказу Ольцши.

— Откуда он взялся?

— Доктор Ольцша попросил меня, чтобы я привел к нему стоящего возле парикмахерской солдата. Я привел. Вот и все.

— А как же вы все вместе оказались в одной машине?

— Как только мы с солдатом вошли в номер, Ольцша приказал мне разыскать доктора Шломса. Выйдя от Ольцши, в первую очередь я постучал в номер Шломса. Его там не оказалось. В буфете тоже. Ключи портье он не сдавал. Я доложил Ольцше об этом, он с досадой в голосе сказал: «Жаль! Мне бы хотелось взять его с собой». Но при выходе из гостиницы мы вдруг встретили доктора Шломса. «Опель» уже стоял у подъезда. Вот так мы оказались в одной машине.

Келлингер взглянул на Орозова. В его взгляде сквозило раздражение и недоверие. Орозов воспользовался возникшей паузой.

— Я не совсем уверен, что это был немецкий солдат, — сказал он. — Возможно, это был даже не солдат.

— Тогда кто же?

— Офицер, переодетый в солдатскую форму. Но это только мое предположение.

— Почему вы так думаете?

— Доктор Ольцша вел себя с ним не так, как вел бы себя с простым солдатом.

— То есть?

— Подчеркнуто вежливо.

Келлингер не верил ни одному слову Орозова. Он уже согласовал вопрос о его аресте и отправке в район эвакуации отделов Главного управления РСХА.

В машине гестаповец молча ударил Орозова кулаком в грудь. Ахмат понял, что занял не подобающее ему место. Поднялся с лавки и сел на пол возле водительской кабины.

Машина, выехав из Берлина, двинулась на северо-запад. В маленьком городе Виштеке она остановилась. Орозова втолкнули в темный подвал, где пахло кошачьей мочей и тухлой капустой.