Презрение Лорда

На следующее утро ему удалось добраться до спины Дьюри, не подвергаясь атакам, и он вздохнул с облегчением, ничуть не стесняясь этого. Тротхолл нарушил свой обычай и не стал объявлять привал в полдень. Причина этого стала ясна, когда всадники въехали на вершину небольшого холма, с которого открывался вид на реку Соулсиз. Они съехали вниз, торопясь оставить позади суровые равнины, и переплыли реку, не слезая с лошадей. На берегу решено было сделать привал. И вновь Кавинант беспрепятственно сошел на землю со своей лошади.

Однако остаток дня стал резким контрастом по сравнению с этой необъяснимой передышкой. На расстоянии нескольких лье от Соулсиз отряд впервые встретил на своем пути Веймит. Вспомнив рассказ Кавинанта об убитом Вейнхим, Тротхолл послал двух стражей Крови, Коррика и Трелля (охранявшего Лорда Морэма) на разведку к Веймиту. Однако они лишь подтвердили возникшие подозрения. Даже Кавинант в своем напряженном состоянии мог почувствовать запах запустения и заметить, что Вейнхим имеет заброшенный, неухоженный вид: зеленая крыша потемнела, сделалась коричневой и провисла. Вернувшись, Коррик и Террель доложили, что Вейнхим никем не охраняется.

Лорды встретили это известие с застывшими лицами. Было очевидно, что они боятся, как бы убийство, описанное Кавинантом, не заставило Вейнхимов отказаться от своей службы. Но несколько воинов застонали в потрясении и горе, а Гигант скрипнул зубами. Кавинант оглянулся на него и на мгновение увидел лицо Преследующего Море, перекошенное яростью. Это выражение быстро исчезло, но произвело на Кавинанта неизгладимое впечатление. Неожиданно он почувствовал, что беззаветная преданность Гигантов Стране был опасна; в своих суждениях они были слишком поспешны.

Итак, в конце седьмого дня над отрядом нависла угроза, еще более усиленная луной, обезображенной кровавыми пятнами. И лишь Кавинант испытывал некоторое облегчение: преследовавшее его зло оставило его в покое. Но на следующий день всадники достигли границ Анделейна. Их путь пролегал вдоль подножия гор с юго-западной стороны, и даже сквозь серую пелену хмурой погоды великолепие Анделейна блистало, словно величайшая драгоценность Земли. Это заставило отряд немного приободриться, подействовало на него подобно живому образу того, как выглядела Страна до Осквернения.

Кавинанту это молчаливое утешение было так же необходимо, как и остальным, но оно отвергало его. Во время завтрака он опять подвергся нападению из земли. Передышка предыдущего дня, казалось, лишь усилила злобность атаки; ощущение боли буквально затопило Кавинанта.

Во время одной из очередных остановок нападение повторилось.

И тем же вечером, пока он ужинал ягодами алианты, состоялась еще одна атака. На этот раз зло ударило в него с такой силой, что он на некоторое время потерял сознание. Когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на руках Гиганта, как ребенок. Он смутно чувствовал, что его бьют конвульсии.

— Сними свои ботинки, — настойчиво сказал Преследующий Море.

Онемение заполнило голову Кавинанта подобно туману, замедлило его реакцию. Но он все же сумел справиться со слабостью и спросил:

— Зачем?

— Зачем? Камень и Море, мой друг! Когда ты задаешь подобные вопросы, как я могу на них ответить? Спроси себя самого. Чего ты добился, перенеся такие муки?

— Себя, — тихо пробормотал Кавинант. Ему хотелось просто расслабиться на руках у Гиганта и уснуть, но он переборол это желание и начал вырываться из рук Преследующего Море, пока тот, наконец, не поставил его на ноги рядом с зажженным Биринайром огнем Лиллианрилл. Некоторое время ему пришлось, словно калеке, опираться на руку Гиганта, чтобы устоять, но затем один из воинов протянул ему свой посох, и Томас оперся на него.

— Путем сопротивления.

Но в глубине души он понимал, что не оказывал сопротивления. Кости его словно бы размягчились, растаяли от напряжения. Его ботинки стали пустыми символами непримиримости, которой он больше не испытывал.

Преследующий Море принялся было возражать, но Морэм остановил его.

— Ему виднее, — мягко сказал Лорд.

Немного спустя Кавинант погрузился в лихорадочный сон. Он не знал ничего о том, как его бережно уложили в постель, и что Морэм, наблюдавший за ним ночью, видел кровавые пятна на его обручальном кольце.

Во время сна Кавинант пережил нечто вроде кризиса и проснулся с ощущением, что он проиграл, что его способность продолжать существование была поставлена на карту и результат розыгрыша оказался не в его пользу… Горло саднило, словно оно было полем битвы. Когда он с трудом разомкнул веки, то снова обнаружил, что лежит на руках Преследующего Море, вокруг остальные члены отряда были готовы отправиться в путь.

Увидев, что Кавинант открыл глаза, Гигант нагнулся над ним и тихо сказал:

— Я лучше понесу тебя на руках, чем видеть твои страдания. Наш путь к Колыбели Лордов был для меня легче, чем видеть тебя сейчас.