Презрение Лорда

Они шли по тоннелю, стены которого, казалось, вот-вот сомкнутся вокруг мерцающего огня Биринайра. Внезапно из тьмы перед Хайебрендом возник Террель, вернувшийся из разведки. Тротхолл, Морэм, Лифе и Кавинант поспешили подойти к ним. В голосе Терреля слышалось нечто, похожее на тревогу, когда он сказал:

— Сюда идут юр-вайлы, около полусотни. Они видели свет.

Тротхолл застонал, Морэм изрыгнул проклятие. Мейнфрол Лифе с шипением вздохнула и сняла с волос шнурок, словно собралась противостоять существу, из которого были сделаны ночные кошмары Раменов.

Но прежде, чем кто-то успел что-либо сделать, старый Биринайр, казалось, треснул, словно сухой сучок. С криком «За мной!» он повернул вправо и бросился в темноту.

Двое Стражей Крови тотчас помчались за ним. Лорды на мгновение замешкались. Потом Тротхолл воскликнул: «Меленкурион!» и устремился вслед за Биринайром. Морэм начал выкрикивать приказы; отряд быстро привел себя в боевую готовность.

Кавинант бежал за подпрыгивающим огнем Биринайра. В голосе Хайебренда не было слышно никакой паники. Этот крик «За мной!» побуждал Кавинанта бежать быстрее. Позади слышались первые команды и звуки сражения. Он не отводил взгляда от огня Биринайра и следовал за ним в низкий, совершенно лишенный воздуха тоннель.

Биринайр все так же на шаг или два опережал Стражей Крови.

Внезапно раздался какой-то жаркий звук, похожий на вспышку молний; откуда ни возьмись пелена голубого пламени окутала Хайербренда. Ослепительно детонирующая, она перегородила тоннель сверху донизу. Пламя ревело, словно в топке. И Биринайр замер в нем, словно пригвожденный к месту, раскинув руки и ноги. Очертания его тела исказились судорогами. Рядом с ним вспыхнул и превратился в пепел посох.

Не колеблясь, двое Стражей Крови бросились в огонь. Он отшвырнул их назад, словно они ударились о каменную стену. Они вновь прыгнули к Биринайру, пытаясь протолкнуть его сквозь огненную пелену. Однако это было бесполезно: Биринайр оставался на том же месте — обугленная жертва в паутине голубого огня.

Стражи Крови готовы были прыгнуть еще раз, когда их прогнал Высокий Лорд. Ему пришлось кричать, чтобы голос был слышен сквозь треск силы.

— Мое место! — крикнул он, почти рыдая. — Он умрет! Помогите Морэму!

Казалось, он перешел границу отчаяния или безумия, в глазах его был хаос. Раскинув руки, он пошел вперед, пытаясь обнять Биринайра.

Огонь яростно отбросил его прочь. Он упал и долгое время лежал, прижавшись лицо к каменному полу.

Позади нарастал шум битвы. Юр-вайлы образовали клин, и даже со всей помощью Стражей Крови и воинов Морэм едва удерживался на ногах. Первый натиск атакующих отбросил отряд назад; Морэм отступил на несколько шагов назад, в глубь тоннеля, где висел Биринайр. Там он остановился. Несмотря на крики Тротхолла и рев пламени позади него, он стоял лицом к юр-вайлам.

Тротхолл тяжело поднялся. Голова его тряслась на усталой старческой шее, но в глазах уже больше не было безумия.

Ему потребовалось еще мгновение, чтобы собраться, зная о том, что он уже опоздал. Затем, собравшись с силами, он резко ударил посохом по голубой стене.

Дерево с металлическим наконечником высекло ослепительную вспышку. Мгновение Кавинант ничего не видел. Когда его зрение восстановилось, он обнаружил, что посох Тротхолла тоже висит в пелене огня. Биринайр же лежит теперь в тоннеле за огненной рекой.

— Биринайр! — воскликнул Высокий Лорд. — Мой друг!

Казалось, он считал, что смог бы помочь Хайербренду, если бы вовремя успел добежать до него. Он снова бросился на пламя и снова был отброшен назад.

Юр-вайлы продолжали свирепые атаки в голодном молчании. Двое из йомена пали при отходе в тоннель, и еще один умирал сейчас с железным наконечником в сердце. Одна из женщин оказалась слишком близко от клина, и ее рука была отрублена.

Морэм со все возрастающим отчаянием сражался с мастером учения. Вокруг него мастерски сражались Стражи Крови, но даже им редко удавалось отыскать уязвимые места в клине.

Кавинант смотрел сквозь голубую пелену на Биринайра. Лицо Хайебренда не было повреждено, но на нем остались следы агонии, словно после того, как его душа была сожжена, он еще оставался жить в течение одного мгновения. Остатки одежды висели на нем обожженными клочьями.

— За мной!

В этом крике не было паники. У Биринайра появилась какая-то идея. Его крик отдавался эхом и звал за собой. Его мантия развивалась позади него…

— За мной!

Кавинант что-то забыл — что-то важное. Он дико бросился вперед.

Морэм пытался усилить свои удары. Его сила, словно молнии, обтекала посох по мере того, как он наносил удар за ударом по мастеру учения. Ослабленный потерями, клин стал понемногу подаваться назад.

Кавинант остановился в нескольких дюймах от огненной стены. Посох Тротхолла находился внутри, подвешенный вертикально, словно вилка. Пламя, казалось, скорее поглощало, нежели выделяло тепло. Кавинант почувствовал, как немеет от холода. В ослепительном голубом сиянии он увидел шанс к бегству, к спасению.