Презренная госпожа. Леди-попаданка в деле (СИ)

Оказалось также, что помимо подслеповатой девчонки, в поместье проживало ещё пять человек с ограниченными возможностями. Садовник с одной ногой, парень с одной рукой и ещё трое глухонемых. Собрав всех во дворе, я объявила, что такие люди переводятся на более щадящие должности.

Подслеповатая девчонка больше не будет работать разносчицей. Я поставила её кормить животных, в частности лошадей. Работа не пыльная, особой точности и зрении не требующая. Остальных увечных также определила на более щадящие работы. Несмотря на то, что на некоторых лицах появилось очередное недовольство, многие были впечатлены. Таким образом я шаг за шагом начинала входить в сердца слуг.

Меня несколько удивляло, что ни Генри, ни его отец меня пока не трогали. Но, судя по тому, с какими мрачными лицами они курсировали по дому и как часто выезжали, я осознала, что в поместье действительно проблемы.

Я начала ходить на ежедневные утренние службы. Внимательно всматривалась в лицо преподобного, пока он пел и благословлял прихожан. Мысли о нём всё чаще посещали меня. Очень хотелось быть в курсе событий. От мужа и свёкра я ничего не добьюсь, это однозначно. Но от священника, который всё знает, я могу получить информацию! Несмотря на то, что у нас с ним сложились весьма странные отношения, и его намерения я никак не могла понять, всё же чувствовала, что у нас немного общего. Тем более он неоднократно говорил об этом сам. Даже в друзья набивался. Кажется, пришло время этим воспользоваться.

Именно поэтому после окончания очередной службы я подошла к преподобному Ксандеру и с улыбкой произнесла:

— Вы уделите мне время, преподобный? Думаю, нам есть о чём поговорить.

На его лице мелькнуло легкое удивление, а на губах появилась снисходительная полуулыбка — типичное для него выражение.

— Конечно, дочь моя, — ответил он мягким медовым голосом. — Я всегда безмерно рад, когда подопечные открывают мне своё сердце.

Я хмыкнула. Ах, он жук! Сразу очерчивает границы дозволенного в предстоящем разговоре. Намекает на МОЮ откровенность, а о своей даже не помышляет. Но ничего, это мы ещё посмотрим. Как сказывал мой непосредственный начальник на работе, язык может и до небес довести!

Что ж, попробуем достучаться в одну интересную, но очень закрытую душу…

Глава 16. Пикантный вид…

Нас неожиданно прервали: кое-кто из слуг с отчаянием на лице умолял преподобного об исповеди. Священник извинился передо мной и попросил подождать. В этот момент толпа хлынула прочь из здания. Меня пытались обходить по дуге, боясь хозяйского гнева. О-о, отлично! Значит, репутация у меня уже огонь…

Где находилась исповедальня, я не знала, но вскоре стало ясно, что Ксандер просто исчез. Неужели воспользовался случаем, чтобы уйти от разговора со мной? Ну уж нет!

Разочарованно выдохнув, я решила не откладывать разговор. Всё слишком серьёзно. Я должна понимать обстановку, в которой нахожусь.

Оказалось, священник жил прямо в этом же здании, только вход в его жилище находился с другой стороны. Я решительно обошла строение и, оказавшись у неприметных дверей, постучала.

Ответа не последовало.

Подождав несколько мгновений, толкнула дверь. Комнатка оказалась совсем небольшой, я бы сказала, уютной. Деревянный пол был удивительно чист. Из мебели здесь стояло только самое необходимое: узкая койка, застеленная цветастым покрывалом, небольшой деревянный стол, накрытый тёмной скатертью, лавка у стола, некое подобие буфета, где за стёклами прятались чашки и тарелки, а также небольшой сундук, где, как я понимаю, священник хранил свою одежду.

"Очень аскетично", — подумала я.

Вдруг заметила ещё одну дверь, ведущую в соседнюю комнату. Оттуда сейчас слышался непонятный шум.

— Ага, значит, он там, — пробормотала я. Подождала минут пять, но потом решила обозначить своё присутствие, чтобы Ксандер не думал, что сможет избежать разговора.

Да, я была уверена, что он избегает. Парень слишком умён, чтобы не понять, для чего я пришла.

Решительно подошла к этой двери и постучала в неё. Ответа не последовало. Решила постучать еще раз, но дверь неожиданно открылась, и священник вышел в весьма пикантном виде.

Похоже, он не знал, что я здесь. Почему-то не слышал мой стук. Его лицо ошеломлённо вытянулось.

Я же не могла отвести взгляда от его неожиданно открывшейся привлекательности. Он был обнажён до пояса, на бёдрах оказалось наброшено широкое полотенце. Длинные мокрые волосы от воды стали тёмными и сейчас лежали на широких плечах. Капли воды стекали с них, оставляя дорожки на гладкой, мускулистой груди.

Но было ещё кое-что: его живот в районе талии оказался перемотан широкой полосой белой ткани, и мои догадки о ранении подтвердились.

Вот что он прячет под своей рясой! — подумала я, имея в виду и красоту, и раны.

Поразительно, но Ксандер неожиданно смутился. Он поспешно прошмыгнул мимо, схватил брошенную на койку рясу и набросил её себе на плечи. Оказывается, она одевалась как халат. Только после этого он развернулся ко мне и посмотрел с настоящей суровостью.