Презумпция невиновности

– Может, вы вступили в сговор с сотрудником иллюзариума и после удачно проведенной операции отдали ему часть похищенных денег? – не выдержала я, с трудом сдерживаясь, чтобы не вывалить на свидетельницу признания моего клиента про смерть Варвары Белоконь.

Марина закрыла лицо ладонями и сквозь рыдания запричитала:

– Какой сговор? Не брала я у матери денег! Деньги предназначались для лечения брата, я перед ним так виновата! Попросила, дура, вывести Егорку на сцену – думала, он прославится, а с ним и я стану артисткой!

– Значит, миллион вы не воровали, – невозмутимо проговорил Лисицын, не обращая внимания на девичьи слезы. – Тогда еще раз спрашиваю: сколько было эпизодов так называемых розыгрышей со смертельными исходами?

– Еще два, – быстро отозвалась Королева. – Один раз я расстроила свадьбу, сыграв скандальную девицу, которую чужой жених якобы заразил СПИДом. Я пришла в ЗАГС с фальшивой справкой из вендиспансера и устроила грандиозный скандал. Молодожены были студентами, а гости – в основном их однокурсниками. Розыгрыш заказала мать невесты, у которой были свои виды на непокорную дочь, а парень потом, я слышала, принял смертельную дозу снотворного – не смог жить с клеймом носителя ВИЧ-инфекции. Второй раз я устроилась на работу в строительную компанию секретаршей и выкрала из сейфа начальника фирмы согласование на застройку престижного участка на берегу Москвы-реки. Заказчиком розыгрыша в этом случае выступал заместитель директора, по указанию организатора пристроивший меня на должность секретарши. А заместителю, в свою очередь, заплатили конкуренты – они тоже претендовали на тот кусок земли. В результате директора уволили за халатность, и он, напившись с горя, замерз в сугробе. За каждый из розыгрышей я получила по пятьдесят тысяч рублей.

– Берите бумагу, пишите адреса и имена заказчиков. Как связывались с организатором?

– Одним и тем же способом: мне всегда приходили эсэмэски с заданиями.

– Деньги за работу как получали?

– Через ячейку в камере хранения автовокзала на Щелковской. После розыгрыша мне приходило сообщение с номером ячейки и шифром. Я ехала на вокзал и забирала деньги.

Следователь надолго замолчал, наблюдая за тем, как Королева торопливо пишет на бумаге адреса заказчиков. Дописав, девушка отложила ручку и вскинула на Илью затравленные глаза.

– Я все написала. Можно идти?

– Последний вопрос, – хмуро проговорил Лисицын. – Марина Геннадьевна, вы хорошо спите по ночам? Вас совесть не мучает?

– Так я пойду? – сделав вид, что не услышала вопроса, уточнила свидетельница.

– Идите.

Королева вскочила со стула и, по-прежнему прижимая к себе сумку, кинулась прочь из кабинета.

– Вот так-то, мать, – вздохнул Лисицын. – Дерьма нарыли предостаточно, а слепить из него нечего. Доказательств против Яна Крестовского как не было, так и нет. Может, ну его, этого Крестовского? Скользкий он какой-то. Изворотливый. То ли дело твой Руслан Муратов! Пальчики на канистре и шланге его, мотив для убийства имеется – все-таки жена погибла, а не чужая тетя. В общем, не обвиняемый, а мечта следователя! Любой судья с радостью влепит ему срок по полной программе, и я буду чист перед родным Управлением и удостоен премии за отличную службу. Никаких тебе доследований и непоняток с уликами. Короче, еще пара дней, и я окончательно решу закрыть твоего Муратова.

– Но пара дней у меня все же есть? – осведомилась я, поднимаясь с насиженного места.

– Как же ты меня достала, Агата Рудь!

Хотя мнения Лисицына по поводу клиента я не разделяла, спорить с ним все же не решилась. Я и так отняла у Хитрого Лиса кучу времени. Теперь мне предстояло выкручиваться самой. Самый верный способ взять преступника с поличным – это изловить его на живца. С живцами было негусто – я да Борис Устинович, незнакомых людей подставлять под удар как-то не хотелось. Меня Крестовский уже видел, значит, оставался кудрявый друг. Набрав его мобильный номер, я выслушала пространные рассуждения механического голоса о том, что абонент временно недоступен, и двинулась в адвокатское бюро лично договариваться с Джуниором. По дороге я заглянула в «Макдоналдс» – с Бориса станется забыть о девочке и умчаться по своим делам. Но зря я возводила напраслину на кудрявого друга – как и договаривались, он забрал Викторию из бигмачной и, должно быть, сейчас катается с ней на каруселях в Сокольниках, специально отключив телефон, чтобы не мешали развлекаться.

* * *

В адвокатском бюро «Устинович и сыновья» секретарша ссорилась с Машей Ветровой.

– Да, я считаю, что так себя вести некорректно, – сурово говорила Кира Ивановна. – У Казенкина есть жена, и, между прочим, Светлана – клиентка нашей конторы.

– У Казенкина была жена, – многозначительно поправила старейшую сотрудницу конторы Мария. Как общепризнанная красотка, она терпеть не могла, когда с ней спорили. – Кира Ивановна, вы же сами видели, как сенатор взбесился. После выходки Бориса он наверняка разведется с этой своей малолеткой.

Кира Ивановна обернулась на звук колокольчика, звякнувшего над входной дверью, и, увидев меня, просветлела лицом.