Презумпция виновности. Часть 1. Надежды не тая. Россия. Наши дни. III

Чурбанов подал Грише знак, подозвал к себе и передал трубку. Продолжая сидеть рядом, Валера активно участвовал в разговоре: слушал, что говорит смотрящий, прислонившись ухом к обратной стороне телефона, и показывал знаками варианты ответов и подходящую случаю реакцию.

– Привет! Меня зовут Руслан. Я смотрящий за БС. А тебя как зовут?

– Привет, Руслан! Меня зовут Григорий Тополев.

– Первым делом я должен ввести тебя в курс происходящего на централе. Наша тюрьма – черная. Положенца зовут Ибрагим, он сидит в сто двадцать первой хате, и, если тебе понадобятся его цифры, обращайся ко мне. На централе сейчас два вора – Эдик Тбилисский и Айко Астраханский. На общее по БС собираю я, разрешение на «запреты» в хате тоже даю я. В случае возникновения конфликтной ситуации или каких-то вопросов обращайся ко мне. Все понятно?

– Почти… Если будут вопросы, на которые Валера с Иванычем не смогут дать ответ, я свяжусь с тобой.

– Молодец! А теперь, Григорий, расскажи мне о своей беде.

– Обнальщик кинул компанию, в которой я работаю, на деньги. Я попробовал их с него получить. На очередной встрече меня приняли менты с половиной миллиона…

– Долларов? – с большой надеждой в голосе переспросил Руслан.

– Нет! Рублей, конечно же, – серьезным тоном, как бы не заметив разочарования смотрящего, продолжил Гриша. – Оказалось, что обнальщик работает под мусорами. Вот меня и упекли сюда по сто пятьдесят девятой.

– А общий ущерб по делу у тебя какой? – не унимаясь, расспрашивал Руслан.

– В деле написано, что два с половиной миллиона. Якобы у терпилы существуют аудиозаписи наших разговоров, где есть подтверждения, что он мне два миллиона передавал до дня задержания.

– Валера сказал, что ты можешь перевести на общее двадцать пять тысяч. Только не сказал, в евро или в долларах. Так вот, я хочу у тебя уточнить: в какой валюте?

После этих слов Чурбанов скривился и замотал головой, показывая, что он точно обозначал размер воровского налога.

– В рублях! Я готов перевести на общее двадцать пять тысяч рублей, – спокойно и с большим достоинством произнес Григорий.

Валера двумя руками изобразил знак «отлично», показывая сжатые кулаки с поднятыми большими пальцами вверх.

– Ну, это совсем не серьезно! – жестким поставленным тоном громко и надменно сказал смотрящий. – С таким ущербом, как у тебя, сумма должна быть не меньше двухсот тысяч. Вы, мошенники, людей обманываете, последнее забираете! Думаете, что здесь лохи сидят и нас так же просто обмануть? – переходя почти на крик, продолжал нажимать Руслан.

Валера сидел чернее тучи и никак не реагировал на происходящее. Саша и Иваныч, находясь в отдалении от телефона, не могли слышать беседу, поэтому смотрели на все это с большим интересом и ждали окончания разговора. Гриша отодвинул от уха трубку, из которой продолжался крик возмущенного Руслана, подождал десять секунд, выдохнул и тихо, очень спокойно произнес:

– Я повторяю: я готов перевести на общее максимум двадцать пять тысяч рублей. Эта сумма – мой взнос на год. Она включает в себя чай, конфеты и сигареты. Большим я помочь на данный момент не могу. Если ситуация изменится в лучшую сторону, буду давать на общее больше.

– Ты ранее судимый, что ли? – очень спокойно и даже как-то по-дружески поинтересовался смотрящий за БС.

– Нет! Я первоход, – так же по-дружески ответил Гриша. – Да, и еще… У Саши Ткаченко на сегодняшний день нет возможности дать на общее, поэтому я переведу также двадцать пять тысяч и от его имени.

– Ну хорошо, переводи. Цифры киви-кошелька возьмешь у Валеры. Сегодня до конца дня деньги будут?

– После нашего разговора я созвонюсь с женой и попрошу ее сделать перевод как можно быстрее. Если не сегодня, то завтра утром.

– Договорились. Запомни, Григорий: в тюрьме самое главное – отвечать за свои слова. Передай трубочку другому новенькому, пожалуйста!

Гриша отдал трубку Валере и встал. Его место занял Саша, он приступил к общению со смотрящим. Подсев на соседнюю шконку к Иванычу, Тополев облокотился на стену и полностью расслабился. До него доносились Сашины слова «Нет никакой возможности», «У меня ничего нет», «Срочно продать тоже нечего», «Все имущество арестовано следователем», «Я не был готов к аресту, поэтому ничего не оставил на черный день».

Руслан пытал Ткаченко расспросами намного дольше, чем Гришу, но в итоге оговоренная сумма осталась незыблемой. После Саши смотрящий еще несколько минут пообщался с Валерой, который на этот раз говорил очень тихо и совсем неразборчиво. Закончив беседу, Чурбанов улыбнулся и не без ложной скромности заявил:

– Н-у-у-у? Как я вас подготовил? Все отлично! И волки сыты, и овцы целы. Гриша, бери трубу и звони жене. Пусть она сегодня же сделает перевод на киви-кошелек Руслана за тебя и за Сашу – и проблем не будет. Попроси ее, чтобы она в назначении платежей подробно указала за кого перевод: ФИО и номер камеры.