При дворе последнего императора

Фредерикс особенно любил некий Шато-Икем, именовавшийся нектаром. Не было никакой надежды получить стакан нектара, если на обеде присутствовала государыня.

Заповедный погреб погиб во время Октябрьской революции. Подвалы Зимнего дворца были разгромлены. Чего не могли выпить, то вылили на мостовую. Тела пьяных лежали кучами. Площадь Зимнего дворца походила в эту ночь на настоящее поле сражения…

Строго говоря, вино, конечно, не играло при дворе той роли, которая ему была присвоена в XVIII столетии и раньше. Оставалась только одна традиция, и из этой традиции всякий волен был делать соответственные заключения.

Существовал обычай золотого коронационного кубка. В известный момент торжественного обеда, даваемого по случаю коронации, обер-шенк подавал царю большой золотой кубок, наполненный вином, и громко возглашал:

— Его Величество изволит пить!

В этот момент все иностранные гости (не исключая и дипломатов) покидали Грановитую палату. Во время последнего коронования этот слегка странный тост не был провозглашен, но церемониймейстеры все-таки просили всех «чужеземцев» удалиться в другие залы, где специально для них были накрыты столы. На пиршестве в Грановитой палате должны были присутствовать только верноподданные Его Величества.

Читатели, конечно, догадались сами, почему московские Макиавелли XVI века сочли нужным создать такой обычай…

При Александре II все подаваемые вина были иностранного происхождения. Александр III создал для русского виноделия новую эпоху: он приказал подавать иностранные вина только в тех случаях, когда на обед были приглашены иностранные монархи или дипломаты. Иначе надо было довольствоваться винами русскими. Полковые собрания последовали примеру, данному свыше. Я помню, что многие офицеры находили неуместным винный национализм: вместо собраний они стали обедать в ресторанах, не обязанных считаться с волей монарха.

Признаюсь, что в те времена надо было иметь много национального мужества, чтобы довольствоваться крымской кислятиной. Но это продолжалось недолго. Под искусным руководством князя Кочубея уделы быстро довели свои вина до высокой степени совершенства. Весьма скоро потребление иностранных вин сделалось признаком просто снобизма.

Главным вдохновителем русского виноделия был князь Лев Голицын. Считалось, что он умеет «пробовать» вино не хуже заправских дегустаторов.

Его виноградники находились в 30 верстах от Ялты. Имение называлось «Новый мир». Александр III заинтересовался этим грандиозным предприятием и предложил Голицыну пост главного администратора Массандры. Князь долго упирался и даже поставил условия: никогда не надевать никакого мундира; никогда не получать никаких званий и никаких отличий; делать в Массандре все, что заблагорассудится.

Царь удивился, но дал свое согласие. В течение некоторого времени Голицын управлял не без успеха Массандрой. Но потом у него начались счеты с главноуправляющим уделами. Он был призван к царю, но оказался настолько несговорчивым, что ему пришлось подать в отставку.

Голицын после этого посвятил себя всецело своему имению. В последние годы царствования Николая II Голицын предложил «Новый мир» в подарок государю. Зная князя как человека эксцентричного, государь предложил ему изложить письменно условия этого дарения. Оказалось, что условий этих немало, и притом они не так-то просты. Государство обязывалось создать в «Новом мире» целую академию виноделия. Голицын должен был быть ее пожизненным президентом с правом проживать в имении до самой своей смерти. По произведенным подсчетам, академия должна была вскочить уделам в крупную копейку. Царь, однако, заинтересовался планами князя и приказал не считаться с расходами.

Я помню посещение Их Величествами «Нового мира».

Подвалы имели 3 версты в длину. На перекрестках галерей устроены были круглые комнаты для «пробования» вина. Одна из этих зал называлась «винной библиотекой»: в ней находилась специальная коллекция старинных стаканов и кубков, подобранных по сортам вина. Раскупоривая знаменитые «годы», князь болтал без остановки…

— Хотела бы я знать, — сказала на возвратном пути государыня, — сколько часов может он говорить без остановки…

ЧАСТЬ IX ЕЖЕДНЕВНЫЙ ОБИХОД

КАК ПРОВОДИЛОСЬ ВРЕМЯ

Я могу говорить только о том, как проводили время Их Величества в Ливадии, так как только в Крыму я находился в непосредственном общении с государем и его семьей.

Утро было посвящено государем работе, за которую он садился тотчас же после короткой прогулки.

Царь принимал докладчиков, стоя впереди своего письменного стола. Садясь, он указывал посетителю кресло, а также выдвигал из стола особую доску, на которой можно было расположить принесенные бумаги. Во время доклада государь курил, причем и докладчик получал разрешение зажечь папиросу.