Прячась от света

– Вчера мы получили твое сообщение, старик, – говорил Тони, проходя вслед за ним через кухню, – мы были у сына, и я вдруг плохо себя почувствовал. Руфь и дети никуда меня не пустили, все возились со мной, пока не полегчало. Но теперь я в добром здравии – вот и подумал, что пора бы тебя проведать.

Он заметил, что у Майка синяки под глазами, да и лицо его явно осунулось.

Майк заметно оживился, увидев их. Тони Джилкрист был высок, широкоплеч, ему было чуть больше семидесяти. Копна седых волос, обветренное лицо, умные карие глаза и волевой подбородок. Главное, что его выделяло, – это веселый нрав. Тони ничуть не походил на простодушного деревенского жителя, да и Руфь вовсе не была типичной женой приходского священника. У этой миловидной женщины были коротко остриженные седые волосы, зеленые глаза и стройная фигура, а рост почти такой же, как у мужа. Она бойко развеяла опасения Майка насчет болезни мужа и, усевшись поудобнее, приготовилась внимательно слушать.

Майк начал подробно рассказывать, как, на его взгляд, обстоит дело, а попутно приготовил всем кофе с тостами.

– Я чувствую: что-то происходит. В лавке явно творилось неладное, – говорил он, пожимая плечами. – Я освятил кладбище, провел там службу – и, похоже, это сработало. Мне думается, та девушка, Линдси, не такая уж злая, или, по крайней мере, не слишком искусна в том, что делает.

– А ты виделся с ней? – Вопрос задала Руфь. Она внимательно вглядывалась в его лицо.

Майк покачал головой.

– Я только раз заходил к ней, но не застал. Юдит Садлер, моя помощница, считает, что мне вообще не надо с ней встречаться. Говорит, хватит и того, что с Линдси общаются она и ее группа. – Майк как-то криво улыбнулся. – Юдит практически запретила мне навещать Линдси. Пожалуй, не очень-то она доверяет моим способностям, когда речь заходит об оккультизме.

Тони удивленно приподнял брови.

– Ты смеешься? Чтобы твоя чтица указывала тебе, что делать, а что – нет?

– Указывает, увы!

Майк поставил на стол корзинку с тостами и направился к холодильнику, чтобы достать масло с джемом.

– Конечно, она мне не указ, но...

– Откуда такой враждебный тон? – Тони потянулся к сахарнице.

– Она считает, что могла бы делать мою работу гораздо лучше меня, – со вздохом ответил Майк. – Признаюсь, не очень-то хорошо я к ней отношусь. Я стараюсь, – добавил он, протягивая гостям молочник, – но одобрения от Юдит не дождешься. Я не в ее вкусе.

Тони рассмеялся:

– Представляю!

Руфь аккуратно отодвинула сахарницу подальше от мужа.

– Что она из себя представляет? – спросила она.

– Истинная пуританка. Неумолима. Довольно-таки сурова.

Руфь приподняла брови:

– Не повезло тебе, бедняжка!

– Но многих она вполне устраивает, – сказал Майк.

– Так-так. – Последнюю фразу Тони явно не расслышал. Он задумчиво глядел на Майка. – А что с твоими ночными кошмарами? С этими таинственными голосами?

Майк только пожал плечами:

– Все хуже и хуже.

Тони кивнул.

– Думаю, лучше начать с кладбища. Чтобы получить общее представление, а заодно взглянуть, как именно ты проводишь свою «дезинфекцию», – сказал он с усмешкой. – А потом можешь сводить нас в магазин. Если верить твоим рассказам, выходит, что ты и эта ведьмочка Линдси заодно? Просто она пытается действовать своими методами. Она же викканка, а не сатанистка?

Майк развел руками.

– Я это тоже допускаю.

– Лучше обойтись без допущений. Может, все-таки стоит нанести ей визит? У тебя есть какие-нибудь неотложные дела в первой половине дня?

– Только отдых, – ответил Майк, печально улыбнувшись.

– В таком случае, друг мой, разобравшись со всем этим, ты, возможно, обеспечишь себе спокойный сон по ночам.

Несмотря на опеку жены, Тони ухитрился положить в свой стакан две полные ложки сахара. Несколько легких сердечных приступов не заставят его изменить своим старым привычкам. Стоит побеспокоиться о более серьезных вещах.

На кладбище было тихо. Солнце светило по-осеннему мягко. Направляясь к пятачку ярко-зеленой травы, Майк остановился возле могилы и, склонив голову, стал ждать, пока Тони закончит молитву. Из куста боярышника на них поглядывала малиновка, то и дело беспокойно трепыхаясь и шурша сухими листьями.

– Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь.

Несколько секунд Тони стоял молча, затем повернулся к своим спутникам.

– По крайней мере, пока все тихо. Не думаю, чтобы эпицентр находился именно здесь.

Он обернулся, словно к чему-то прислушиваясь, потом указал на крест над могилой.

– Знаете что, мне даже кажется, что здесь похоронен вовсе не тот, кого мы ищем. Тут больше чувствуется некое замешательство, какое-то негодование, но ничего зловещего.

Он повернулся к дороге.

– А там, за забором, должно быть, дом Лизы? Настоящая деревенская идиллия – и, конечно же, здесь не обошлось без черной кошки!

На заборе сидела Мин и внимательно следила за ними.

Майк, сам того не желая, вздрогнул. Руфь это заметила.

– Тебя беспокоят кошки, Майк?

Он принужденно рассмеялся:

– Вообще-то я люблю кошек. Но у Эммы они какие-то необычные. Слишком уж умными кажутся! И по-моему, я им не нравлюсь.