Прядка с Изумрудного моря (ЛП)

Тени. Ей нравились тени. В коридорах под палубой можно перемещаться практически незаметно. Тени густые и плотные даже на ступеньках. Но наверху из-за луны вышло солнце. Ненавистное солнце, пусть оно и клонится к горизонту. Сонное, ничего о ней не ведающее. Сжавшись на ступеньках, полуночная Прядка вслушивалась в шаги людей и принюхивалась к запаху старой кожи сапог.

Там. Корабль повернул, и от мачты протянулась тень. Прыжок — и полуночная Прядка побежала вдоль тени, перескакивая через серебряные прожилки на палубе. Она знала, что если дотронется до них, то будет больно. Эта форма сильнее обычных спор: просто от близости к серебру вреда не будет.

Она добралась до капитанской каюты, которая располагалась непосредственно под корабельным ютом. Протиснуться сквозь крошечную щель между дверью и палубой было явно невозможно, но ей удалось. На этот раз возвращение к прежней форме заняло больше времени, но глаза восстановились быстрее, чем остальные части тела, и она смогла осмотреть каюту.

Ворона сидела за столом у иллюминатора и что-то писала в тускнеющем свете закатного солнца. Ее шляпа висела на крючке у двери, рядом стояла открытая фляжка, китель был расстегнут.

Как только восстановились лапки, полуночная Прядка перебралась в более густую тень под скамьей. Ворона пахла неправильно: гнилыми сорняками, горелой плотью и чем-то еще, что не удавалось опознать. Другие люди пахли сладкой плотью и потом. Но не Ворона. Ворона не человек. По крайней мере, не совсем человек. Паразит одерживал над ней верх.

Полуночная Прядка поняла, что следует выждать. Выждать, пока Лаггарт не придет на встречу с Вороной. Следует все спланировать. Но еще не существовало таких людей, которые все будут планировать заранее. А вот Прядка уже существовала.

Что там за книга, в которой пишет Ворона? Полуночная Прядка подползла ближе. Удастся ли что-то прочитать, оставаясь в тени? Она вытянула шею, пытаясь заглянуть в книгу с пола. Ракурс неподходящий. Может…

Нет. Чтобы заглянуть в книгу, придется переместиться прямо за Ворону. В этом теле Прядку переполняли восторг и энергия, но… даже в темноте она вовсе не невидимка.

Нужно просто подобраться чуть ближе. Самую малость.

Прядка едва сдержалась. Это было все равно что не есть, когда тебя мучает чудовищный голод. Она хотела сделать то, что хотела. Или нет?

Нет. Нет…

Ворона скоро уйдет. Вечерняя кормежка. Как обычно, она уйдет, заберет еду и вернется. Ждать.

Ждать.

ЖДАТЬ.

Раздался звон рынды. Ворона захлопнула книгу и глотнула из фляжки. Сняла с крючка шляпу, вышла из каюты и заперла за собой дверь.

Вперед!

Полуночная Прядка выскочила из тени и вскарабкалась по ножке стола с помощью коготков, которые казались слишком острыми для ее мягкого податливого тельца. Когда она запрыгнула на стол, от нетерпения лапки вывернулись прямо на бегу, а по бокам, будто опухоли, вспухли узелки новых лапок.

Добравшись до книги, она куснула ее и открыла на странице, отмеченной закладкой. Внутри оказались… слова.

Слова, от которых пахло пылью. Пыльные, грязные, скучные, глупые, расплывшиеся, чернильные слова. Почему слова? Зачем она так спешила?

Слова. Читать слова.

Она не хотела этого делать, но все же пересилила себя. Глаза выросли настолько, что выпучились на фоне остальной мордочки. Теперь она видела больше, детали стали отчетливее. Казалось, что многие слова напечатаны при помощи специального устройства. Но на полях встречались заметки, оставленные, видимо, самой Вороной.

«Способ наконец от них избавиться? — гласила заметка. — Способ изгнать споры из моей крови?»

Любопытно. Полуночная Прядка сосредоточилась на тексте.

«Совершенно очевидно, что Ксизис мог вылечить любую болезнь. В 1104 году сообщил о выздоровлении один из просителей, страдавший от раковой опухоли в крайне запущенной стадии. Этот человек не кто иной, как Дельф с Зефирных островов, известный и уважаемый ученый. Его слову можно верить.

Есть и другой чрезвычайно яркий пример. В 1123 году королева Бек XV излечилась от заражения спорами и за тысячи лет письменной истории остается единственным человеком, кто смог пережить подобную инфестацию. И Ксизис сыграл в этом свою роль».

Глупые слова. Глупые слова, как опилки в глазах. Зачем? Нужно найти то, что можно укусить, что прольется теплом и жидкой солью.