Прямой эфир

Он подхватил листочки сценария (пусть они будут в руках — это выглядит естественно), и поднялся со стула, чтобы выйти на ярко освещенный мощными лампами пятачок на самом верху не менее ярко освещенной лестницы. «Наверное, в войну из окопа так же не хочется вылезать», — мелькнула в голове мысль. Но на волнение и страх уже не оставалось времени. «Доспехи бога!» — еще раз подбодрил он себя, одергивая пиджак — почему-то понравилась эта фразочка.

— Сначала заставка, потом ставлю ваш выход по коридору, потом ты в эфире и сразу говоришь. Понял?!.. Минута осталась, — скомандовала в наушнике Светка.

На Стаса дали мощный свет. Он старался не щуриться. И кожей почувствовал, как все повернулись и смотрят прямо на него. Разглядел Настю и Игоря, замерших в разных концах холла с микрофонами, почему-то одинаково прижатыми к туловищу. И над всем этим три ряда плотно сидящих зрителей-массовки. Стасу вдруг стало весело, что все наконец-то начинается и теперь уже никуда не деться.

— Поехали! — улыбнулся он, достаточно уверенно, обращаясь ко всем.

На нескольких мониторах расставленных в разных точках зала закрутились начальные кадры заставки — произведение компьютерщиков «Ориона». На экране суфлера, прикрепленного под ближайшей камерой, читались первые слова подводки-приветствия, сочиненной им еще днем: «Здравствуйте! «Орион-ТВ» представляет совершенно новую программу»… Андреев мгновенно понял, насколько от этой подводки разит какой-то рекламщиной, как от роликов «Орбит» или «Даниссимо». Эти слова никуда не годились.

— Настя, Игорь, — предупредил он, используя последние секунды. — Я первую подводку по-другому скажу. Не то совсем насочинял. Попробую просто сказать, что думаю.

Он заметил, как ребята кивнули. Марк Даянов, кажется, тоже что-то им указывал со своего места, но тут кадры, как трое ведущих маршируют по темному коридору, кончились. На всех экранах Андреев увидел себя, стоящим на ярко освещенной лестнице, и выпалил, стараясь не «тормозить»:

— Добрый вечер! Телеканал «Орион-ТВ» в прямом эфире! А это значит, вы все увидите, как есть. И то, что у нас получится, и если вдруг что-то пойдет не так — вы увидите все! Никто в нашем городе еще такого не делал. Программа настолько новая, что у нее нет пока даже названия! Мы ждем, что его подскажут зрители. А в студии для вас работают Анастасия Миронова, Игорь Ковальчук…

— И Станислав Андреев, — вовремя подхватила Настя, как они и договаривались.

— …А за нами весь телеканал «Орион»: режиссеры, операторы, осветители, которых вы не увидите, но которые здесь, рядом, и которые тоже стараются, чтобы вам было интересно. Подарите нам этот свой воскресный вечер, проведите его с каналом «Орион». И пожелайте нам удачи!

Дальше по плану полагались анонсы сюжетов. И они начались вовремя, как и запланировано, хотя последние слова приветствия оказались не такими, как в сценарии.

Программа началась.

9 в (21–00 — и до упора).

Шла пятнадцатая минута прямого эфира. Эксперт — завкафедрой архитектуры Строительной академии Вадим Германович Сушинский, на которого были направлены студийные камеры, казалось, озадачен вопросом молоденькой телеведущей. На большом плазменном экране стоп-кадром застыл особняк сына губернатора, наполовину скрытый высоким бетонным забором. Аудитория замерла в ожидании.

— Так сколько может стоить такой особняк? Как вы думаете? — повторила вопрос настырная ведущая.

Все уже знали, кому принадлежит этот домик. Потому что сначала был показан сюжет про тайную съемку, закончившуюся конфликтом с бдительной охраной. А еще в сюжете «синхроны» женщин, возмущающихся стройкой в парковой зоне, и вызывающим богатством будущего особняка, шли вперемешку с прямыми высказываниями губернатора из видеоархива, где Захаров, раз за разом настойчиво повторял, что виллы на Лазурном берегу не строил. А завершался сюжет рассказом, как Захарову-младшему, на выборах прочат выгодное место в списках партии власти. А значит, в придачу к особняку молодой человек скоро получит и депутатский мандат, вместе с парламентской неприкосновенностью.

— Точнее, тогда у него будет узаконенная неприкосновенность, а фактическая неприкосновенность у сына губернатора Захарова уже есть…

Это Стас уже сам сказал в камеру. И после этих слов в студии повисла пауза. Программа перешагнула опасную черту. Никто из присутствующих не смел представить, что всемогущего «деда» можно так вот «прикладывать», в прямом эфире на глазах многотысячной аудитории. А в том, что, «засветив» неблаговидные дела «семьи», прикладывают самого губернатора, никто не сомневался. Это шокировало. И гости студии еще не могли это переварить. Хотя уже понимали, что невольно участвуют в каком-то бунте.