Прямой эфир из морга. 30 сложных дел, прошедших через скальпель судмедэксперта

Ну вот и все. Присутствующим жандармам я устно излагаю заключение своего будущего отчета для прокурора Республики. Стреляли, скорее всего, с плеча, один раз, охотничий патрон с дробью от 3 до 3,5 мм, по траектории спереди назад, справа налево. Отсутствуют следы борьбы, насилия или принуждения, зато очевиден волновой удар, вызвавший полный перелом черепной коробки. Выстрел мгновенно обездвижил жертву. Я добавляю: 12 калибр, судя по размерам пыжа от патрона, который я достал из спутавшихся волос на некотором расстоянии от ран. Далее следует транспортировка в реанимацию.

Правосудие шло своим ходом, и спустя четыре года после случившегося меня через судебного пристава приглашают явиться в суд департамента Приморская Шаранта. На скамье подсудимых я вижу двух обвиняемых: 25-летнего Бастьена Ж., под следствием и под стражей за убийство, уже имеющего пятнадцать правонарушений в личном деле и претендующего теперь на статью «убийство человека». И ранее несудимого 23-летнего Кевина С., которого не стали заключать под стражу, но предъявили обвинение в соучастии в убийстве. Хорошенькое начало карьеры. Будем надеяться, что на этом его славный путь в мире преступлений закончится. На судебном заседании я как всегда познакомился с делом в общих чертах, что хорошо сказывается на качестве выступления.

Поскольку Полина уже не могла ничего рассказать, то сначала под стражу заключили сожителя Полины.

Дело в том, что теперь, когда общество борется с домашним насилием в отношении женщин, первыми подозреваемыми немедленно становятся их супруги.

Проведя несколько часов в камере жандармерии, Бастьен был наконец отпущен. «Он утверждает, что спал. Когда он понял, что произошло, он с криком выбежал на улицу. Его рассказ правдоподобен. У нас нет серьезных оснований для его задержания», – заявил прокурор журналистам. Вот черт, дело, которое казалось простым и легко раскрываемым, что улучшило бы (пусть и немного) статистику раскрытий преступлений, оказалось сложнее. К счастью, у нас была ниточка, за которую можно зацепиться: наркотики и их трафик. Жертва-наркоманка, ее сожитель также хорошо известен как правонарушитель по части наркотиков. Частые визитеры, приходившие к ним домой в любое время, – версия о преступлении, связанном со сбытом наркотиков, быстро становится основной.

Но не единственной: целый год следователи жандармерии отрабатывали все версии, отбрасывая одну за другой: убийство по ошибке, любовная неудача, месть (Полина фигурировала в различных судебных процессах), долг, связанный с наркотрафиком, кража героина с применением насилия… Следователи гадали до тех пор, пока кто-то из жандармов не получил анонимное сообщение в одной из социальных сетей. Оно-то и дало новый импульс расследованию. По версии анонимщика, Полина, наркоманка и сбытчица героина, была застрелена Бастьеном Ж. в присутствии Кевина С., потому что отказывалась дать ему дозу. Во время задержания Кевин подтверждает эту версию и рассказывает о подробностях убийства. Бастьен же, напротив, отрицает все обвинения, несмотря на показания против него.

Улики, изобличающие его, ничтожны. Орудие преступления, ружье 12 калибра со спиленным, судя по разлету дроби, стволом, так и не было найдено. Ни ДНК, ни отпечатков пальцев. Но незадолго до своей смерти Полина пожаловалась сожителю, что боится Бастьена, своего совершенно отмороженного клиента-наркомана, вора, хваставшегося тем, что у него есть ружье. Было и свидетельство другого обвиняемого, который слышал, как тот говорил: «Полину убил я». Знакомые упоминали о его жестокости и любви к оружию.

Несмотря на то что Бастьен по-прежнему отпирался, у руководителя следственной группы не оставалось ни малейшего сомнения в его виновности. Прочие версии были закрыты, отрабатывалась только эта. Все свидетельства совпадали, и после доноса в социальной сети были собраны в одно дело.

Я жду продолжения, устав сидеть на жесткой лавке, – какого черта, они в суде такие неудобные!

Начинаются свидетельства экспертов психологов и психиатров – это самый сильный момент заседания. В первый день Бастьен описал себя как «вора, но не убийцу». Однако человек, сидящий в кабине для обвиняемых, производит впечатление очень хладнокровного субъекта: у него лицо без эмоций и совершенно ледяной взгляд. Родители Бастьена развелись, когда ему было четыре года, что, по словам психолога, дестабилизировало его состояние. Распад семьи отразился на его личности и стал причиной незрелости.