Пряная штучка (СИ)

— Сами?! — ужаснулась я. — Может, пастора позовем?

— Чтобы потом отпущение грехов получить? Не переживай, Алекса, мы не будем его бить до смерти, а расквашенный нос к страшным грехам не причисляется, — подвинул меня в дверях плотник и вышел.

— Светлый Божечка, я совсем запуталась, — не удержалась Стаффи. — Вы, о чем сейчас говорите? Бедняга уже повесился, его пожалеть надо, а вы бить собрались? Бестелесный призрак висельника?

— Вора, живого и обычного, — оглянулся Ирвин прежде, чем последовать за наставником.

— Безбожники, — неодобрительно протянула подружка. Время шло, а она по-прежнему жила в мире, где абсолютно все мужчины, особенно мои квартиранты, являлись сволочами, готовыми изувечить кого угодно, даже несчастное привидение.

Когда Этан говорил, будто похитителя вывесок ждал неприятный сюрприз, он не уточнил, что поставил магическую ловушку. Он оказался худым, бледным и ужасно несчастным отроком лет семнадцати, окоченевшим, как дворняга в мороз. Едва мальчишка схватился за вывеску, как намертво прилип — не оторвешь.

Судя по всему, особенными магическими умениями парень не обладал и не сразу сообразил, что, просто размахивая ногами, не освободится. Он перевернул лестницу, по которой поднимался к штырю, повис на вытянутых руках и приготовился попрощаться с жизнью если не от холода, то от позора.

Жалко скукожившись, на стуле возле очага, он отчаянно трясся и пытался согреться.

— Может, ему плед дать? — сочувственно прошептала я.

— Еще накорми и спать уложи. Вон, как Ирвина, втисни между нами, — фыркнула Стаффи. — Он нас едва не ограбил и чуть заиками не сделал, а ты вокруг него прыгаешь.

Этан стоял, прислонившись к кухонному прилавку, и с хмурым видом изучал неудачливого похитителя чужой собственности. Казалось, будто плотник собирался схватить розги, вымоченные в соляном растворе, и отходить воришку по мягкому месту.

— Прошлые вывески ты снял? — спросил он таким строгим голосом, что даже мне не по себе немножко стало. Мигом вспомнились будни в пансионате для девиц.

Парень опустил голову пониже и едва заметно кивнул.

— Зачем?

Хулиган молчал попавшим в плен партизаном. Шмыгал носом, отогревался и ничего не хотел говорить.

— Ладно, — вздохнул Этан и приказал Ирвину, неожиданно выглядевшему серьезным, собранным, в общем, внушительным: — Посади его в погреб, а утром сдадим стражам.

Мальчишка испуганно вскинулся. В глазах появилась паника, нижняя губа задрожала.

— Дяденька, не надо меня в погреб! И к стражам не надо! Я расскажу! — по-детски заныл он гнусавым голосом. — Меня наняла госпожа Осле.

— Амелия Осле?! — поперхнулась я. — Но какого дьяв… почему?!

Парень с несчастным видом покачал головой, мол, не знаю — не бейте, но тут же вспомнил:

— И еще! Мой отец работает фонарщиком. Госпожа приплачивает, чтобы он зажигал огни возле школы, и чтобы не зажигал возле вашей лавки.

— Она заплатила, чтобы меня лишили света? — поперхнулась я от возмущения.

— Не женщина, а злогиня какая-то! — мстительно процедила Стаффи. — Не зря мне хотелось вцепиться ей в волосы, когда она к нам заявилась.

— Божечки, да зачем ей мне вредить? — с недоумением спросила я у Этана, чувствуя себя ужасно обиженной. Ведь при знакомстве я пыталась с ней быть милой, даже руку пожала!

— Потому что вы, госпожа Пряная штучка, «легкий рецепт семейного счастья, просто добавь перца в котелок», — продекламировал Этан слоган из объявления, а когда не нашел в моем лице понимания, то терпеливо разъяснил: — Зачем платить за то чтобы тебя научили смешивать перец, если можно сразу купить готовую смесь и просто действовать по инструкции.

— Обалдеть… — пробормотала подружка потрясенно. — Плотники все такие умные, или ты последний из выживших?

— Ну, так что, вы меня отпустите или все-таки в участок? — напомнил о себе воришка.

Неожиданно перед мысленным взором появилось блистающее магическими огнями здание школы, нарядное, бело-розовое, как пироженка. Вспомнился высокий кованый забор с круглыми навершиями на столбах, отгораживающий территорию школы от пешеходной мостовой.

— С магией у тебя не очень? — Я окинула щуплую, худую фигуру похитителя оценивающим взглядом. Он понуро помотал головой. — А морские узлы завязывать умеешь?

— Умею. — Парень испуганно оглядел жителей лавки, видимо, пытаясь вычислить, какое наказание для него придумали. Не заставят ли его привязаться морскими узлами к забору госпожи Ослицы в качестве намека, что подлость с вывесками открылась?

— Превосходно, — улыбнулась я.

На следующий день Питерборо со вкусом обсасывал перченую во всех отношениях сплетню, что между «Пряной штучкой» и «Идеальной хозяйкой» началась непримиримая вражда, ведь утром Амелия Осле обнаружила на красивом кованом заборе кулинарной школы огромное объявление, нарисованное на белой простыне. Крупные печатные буквы, в одном месте немножко смазанные (из-за того, что Ирвин, оказывается, не умеет рисовать от слова совсем) гласили: «торопитесь в «Пряную штучку»! Мы знаем простой рецепт, как стать Идеальной хозяйкой!»