Пряник с черной икрой

– Потрясающе! Горжусь вами! У вас, Евлампия Андреевна, нет дневника, но если хотите, я поставлю вам золотого львенка просто на бумажке. Вот!

Классная руководительница взяла печать, шлепнула ею по листку и протянула его мне.

– Теперь и вы в лидерах.

– Спасибо, – пробормотала я. – Мы с Кисой непременно все выполним.

По дороге домой я расспросила малышку о школе.

– Там так здорово! – радовалась девочка. – Сначала мы завтракали.

– Ты же ела дома, – удивилась я.

– Да. Но в школе очень вкусно, – сообщила с заднего сиденья Киса. – Дали омлет с овощами, булочку, какао. Потом я ела фрукты, сколько хочу. После первого урока был один перекус – печеные яблоки, после второго я слопала молочное желе. Когда закончился третий урок, мы побежали обедать: суп-лапша, куриные котлетки со шпинатом, компот из яблок. И еще два перекуса были потом: банановый пудинг и…

– А что вам учительница на уроке говорила? – остановила я гастрономические излияния девочки.

– Что мы самые лучшие дети на свете, умней нас никого нет, нам предстоит развивать свои таланты, – выпалила Киса. – Во время урока можно ходить, сидеть на полу и даже спать.

– Спать? – поразилась я.

– Если очень хочется, то почему нет? – пожала плечами малышка. – Но у нас никто не храпел, потому что мы громко пели на математике.

– Пели на математике? – удивилась я.

Киса откашлялась и завопила во всю силу молодых легких:

– Нолик, нолик, где твой домик? Нету домика у нолика-а-а-а!

У меня заложило уши. Девочка замолчала, потом шмыгнула носом.

– Очень печальная песня. Трагическая.

Услышав последнее высказывание, я вместо педали тормоза нажала на газ и проскочила перекресток на желтый свет.

– Мы плакали, – грустно уточнила Киса. – Все! Просто рыдали.

– Почему? – не сообразила я.

– Ну, как ты не понимаешь? – покачала головой Кисуля. – У нолика нет домика, он бродяга, лечь спать ему негде, поесть тоже не удается. Один, совсем один! И без домика! Но Юлия Андреевна сказала, что завтра мы зонт переделаем. Сегодня он такой трагический, чтобы дети научились сочувствию. А завтра зонт станет радостным, потому что мы нолику дом сделаем.

Тут я растерялась окончательно.

– Зонт?

– Лампа, в Древней Руси так называли песню – зонт, – отчеканила Кисуля.

– Может, зонг? – осторожно поправила я.

– Вот и Аня Федотова так же высказалась, как ты, – засмеялась Киса. – Но Юлечка Андреевна ей объяснила: «Зонг слово иноземное, а мы русские дети, нам должно пользоваться своей речью, а не попадать под влияние стран Запада и Америки. У них там зонги, а у нас зонты. Мы…»

Киса притихла.

– Что случилось, дорогая? – спросила я, паркуясь у подъезда.

– Слово забыла, – скуксилась малышка. – Кто мы? Его все на уроке не поняли. Но Юлечка Андреевна растолковала, что мы граждане своей страны, поэтому должны использовать только нашу речь. И мы так называемся. А как, не помню.

– Россияне? – подсказала я, вылезая из «букашки».

– Нет, – заныла Киса. – У дяди Вовы машина с таким названием. Та, на которой он на рыбалку ездит и постоянно ругается: «Ломается, собака, ведро с гайками и болтами, не знаю, зачем ее купил».

– У него джип, – пробормотала я, – марку забыла.

– Позвони ему, – попросила Киса, – а то я нервничаю.

Я набрала телефон Костина.

– Вовка, как называется твой внедорожник?

– Слава богу, я сбагрил его, – завопил приятель, – дрянь на колесах.

– Мне нужно название.

– Ни в коем случае не покупай такой.

– Просто ответь.

– Нет. Сделаешь глупость.

Я выдохнула. С мужчинами иногда бывает труднее, чем с малым ребенком.

– Киса забыла слово, это название твоей колымаги.

– «Борец», – сказал Володя.

– Точно! – обрадовалась девочка, услышав ответ. – Мы маленькие борцы за большие знания. Лампа, давай сразу уроки сделаем?

– Хорошо, – согласилась я.

Классная руководительница сказала, что нужно выполнить один пример и написать историю из четырех предложений. Ну, с этим мы живо справимся.

– Только сначала надо поесть, – сказала малышка.

– Ты голодна? – удивилась я, открывая дверь в квартиру. – После всего того, что в школе слопала, хочешь еще подкрепиться?

– Ребенку нужны силы, – явно повторила чьи-то слова Кисуля.

– С этим не поспоришь, – улыбнулась я.

Кисуля выпила чай с зефиром, и мы сели за арифметику. Я посмотрела тетрадь, которую выдали в школе. Ну и ну! Теперь почти ничего писать не надо. Пример уже напечатан: 0 + 0 =? Надо лишь нарисовать ответ.

Я уставилась на задание. 0 + 0 =?

– Сколько это будет? – прошептала Киса. – Нам сегодня только про один плюс один рассказывали. Но я давно знаю, что два получится. По единичке складывать легко. А здесь как? Лампа, подскажи!

Я поняла, что попала в трудное положение. Сказать честно девочке: «Прости, сама не знаю», невозможно. Нельзя подрывать веру малышки в то, что ее родители самые умные. Правда, лет в двенадцать она будет считать нас с Максом противными старыми глупцами, но до этого еще далеко. Пока взрослые для начинающей школьницы непререкаемый авторитет.